Приспособленец
Шрифт:
— Какая простота нравов, такое у нас в Ленинграде невозможно, — сказала Аня, и тоже в ответ махала руками.
Экскурсия продлилась более трех часов, туристы проехали по всем центральным улицам, им показали дома, в которых живут самые известные в Грузии артисты, музыканты, художники. Побывали они и на берегу Куры и посмотрели, как мальчишки прыгали в мутную воду с довольно-таки высокого моста. Экскурсия всем понравилась, нагуляли аппетит, и туристская жизнь в Тбилиси после вчерашнего инцидента стала казаться Арту и Ане не такой уж неприятной.
После обеда, когда они направлялись в свои комнаты на отдых,
— Я не потерплю безобразий на моей турбазе, — пошел в наступление директор, — где это видано, чтобы какие-то приезжие “молокососы” задевали наших ребят да еще дрались с ними! Я вас с волчьим билетом отправлю домой, напишу письма на работу и по месту учебы, чтобы там с вами разобрались!
Арт и Аня выслушали это выступление, после чего попросили, чтобы присутствующий тут участник инцидента рассказал, как было дело.
Капитан с довольным видом закивал одобрительно. Парень рассказал, что вчера он и его два друга, никого не трогая, шли по коридору турбазы, навстречу им попались Арт с Аней, которые стали к ним приставать, толкаться, были пьяны и вели себя вызывающе. Когда им было сделано замечание, то Арт набросился на них с кулаками, избил двоих человек, после чего ушел.
Капитан заявил, что ему все понятно, и он сейчас составит протокол о хулиганстве.
Арт поинтересовался:
— Знает ли уважаемый капитан, что свидетелями инцидента было более десятка туристов, и почему бы вам не поинтересоваться их показаниями?
— Зачем это надо, я верю парню, он врать не будет, и нечего мне давать советы, — в ответ заявил он.
Пока капитан писал протокол, Аня попросилась выйти, что ей было позволено с условием, вернуться через пять минут.
Аня тут же направилась к телефону и позвонила знакомым, которые их пригласили в гости. Она рассказала, как было дело и сказала, что сейчас составляется протокол, в котором все трактуется не в их пользу, свидетелей не хотят выслушать и они не смогут приехать из-за этого вечером. Ее собеседник сказал, что они ничего не должны подписывать, надо немного потянуть время и скоро нужные люди приедут на турбазу и во всем разберутся.
Когда Аня вернулась в кабинет директора, капитан заканчивал составление протокола. Его подписали директор и заявитель, после чего передали для прочтения и подписания Арту и Ане.
Они внимательно и медленно начали читать протокол, вслух комментируя каждую фразу и обсуждая ее между собой. Когда чтение протокола было закончено, Аня сказала, что подписывать такую галиматью они не будут, что в протоколе нет ни слова правды, и они думали, что грузины – честные и гостеприимные люди, а оказывается это не так.
Пока они препирались с капитаном, в кабинет вошел генерал милиции и с ним еще несколько человек в штатском. Капитан вскочил и отрапортовал, что производит дознание по заявлению присутствующего здесь потерпевшего, уже разобрался и составил протокол. Однако виновные хулиганы отказываются его подписывать и говорят гадости про грузин.
Генерал прочитал протокол и, обратившись к Ане, спросил, что в нем не так. Она ответила, что все не так, свидетелей происшествия не вызывали и не допрашивали,
Непонятно, что они делали на турбазе хотя сами туристами не являются. Со стороны других туристов очень много жалоб на местных парней, которые в любое время заходят на территорию турбазы, могут даже зайти в женские номера, ведут себя нагло и неприлично. Со стороны руководства турбазы за порядком никто не следит, посторонних не выгоняют, на жалобы не реагируют.
Генерал повернулся к капитану и спросил:
— Все, что говорит девушка – правда?
— Конечно, нет! — ответил тот и, повернувшись к директору турбазы, попросил подтвердить свои слова, который это с удовольствием сделал.
Генерал попросил одного из штатских выйти в коридор и пригласить пятерых первых попавшихся туристов зайти в кабинет. Разбирательство проходило долго и дотошно. В итоге все слова Ани были полностью подтверждены. Было еще дополнительно указано на торговлю местных среди туристов спиртным (чачей), шмотками и самодельными пластинками. Капитан сидел красный как вареный рак и молчал. Все разбирательство заняло больше часа. Генерал взял написанный капитаном протокол, запротоколированные показания туристов и приказал завтра к десяти часам утра явиться к нему в кабинет директору турбазы и капитану, после чего извинился перед Аней и Артом за своих подчиненных и удалился.
Один из штатских, пришедших с генералом, был знакомый отца Ани, которому она звонила. Он сказал, чтобы они через пятнадцать минут собрались и выходили из турбазы, где их ждет автомобиль для поездки к нему домой, куда уже собираются гости. Аня поблагодарила его за содействие в разрешении конфликта, и они с Артом пошли собираться.
В доме Темура, так звали их спасителя, было уже полно гостей.
На улице во дворе дома был поставлен большой стол, вокруг которого разместились гости. Аню и Арта посадили рядом с хозяевами – Темуром и Софо – и все стоя выпили за гостей, в первую очередь за дочь их хорошего знакомого и коллегу – отца Ани.
В перерыве застолья Арт попросил гитару, под которую вместе с Аней исполнил песню “Тбилисо”:
Такой лазурный небосвод Сияет только над тобой, Тбилиси, мой любимый и родной! И Нарикала здесь стоит, Как память прошлых тяжких бед, Твою главу венчая сединой. Расцветай под солнцем, Грузия моя, Ты судьбу свою вновь обрела. Не найти в других краях твоих красот, Без тебя и жизнь мне не мила! Идёшь аллей вдоль Куры, И над тобой платанов сень Своей прохладой в знойный день манит. И песня рвется из груди, И даже листья все поют Седой Куре, одетой здесь в гранит,