Присвоение

Кистяева Марина

Новый год прошел. Народ пьяный, шальной. Всё ещё гуляет. Адреналин вместе с алкоголем в крови – плохие советчики. Мордовороты на старом внедорожнике – тому подтверждение.

Обычному обывателю, работающему в офисе, ездящему каждый день по одному и тому же маршруту, проводящему свободные дни в ТЦ и клубах, кажется, что давно миновали времена, когда девушек насильно сажали в машины и увозили на дачи. Что сейчас жизнь мирная и относительно спокойная.

Ну-ну.

Степану никогда так не казалось.

Или

у него особая «среда обитания»?

Потеряшка под его взглядом занервничала сильнее, заерзала.

Но голову в его сторону не повернула.

Что же ты, такая робкая, в машину к взрослому, незнакомому дяде села?

Хотя тут он её тоже понимал.

Лучше респектабельный мужик на дорогой машине, чем быдло с дороги или «обезьянник» в ментовке. Тем более в праздничные дни, когда там контингент подобрался соответствующий. Опера тоже злые – все празднуют, а они работают. Сорвутся ненароком. Девочку не к тем подсадят или к себе в кабинет уведут. Да мало ли.

Степан покачал головой и скривил губы.

– Так, Потеряшка, давай кое-что проясним.

Услышав прозвище, данное им, девушка вздрогнула и всё же посмотрела на него.

Вот. Так-то лучше.

Хотя в сумерках автомобиля мало что можно было разобрать.

Степан, не особо заботясь об интонации, продолжил:

– Я тебе задам сейчас пару вопросов. Ты мне на них честно отвечаешь.

– А если… не захочу? – осторожно, прощупывая почву, полюбопытствовала она, позабыв, что любопытство сгубило не одну кошку.

– Сдам тебя операм.

– С какой стати? – сразу же выпустила она коготки.

– С такой. Может, ты откуда-то сбежала… Да мало ли.

– Вы шутите, правда же?

За то, что он напугал девочку, Степану стыдно не было. Даже уже не помнил, как давно попрощался с этим чувством.

Сейчас его разбирали другие.

И если бы он хотя бы одно озвучил вслух, Потеряшка не разговаривала бы с ним, а дергала бы за ручку заблокированной двери, пытаясь выбраться наружу.

– С какой стороны посмотреть.

Он готов был поклясться, что девочка задышала глубже, снова разволновавшись. Оно и понятно. Она думала, что ей на жизненном пути попался спаситель. Ан нет, такой же хищник, только нацепивший на лицо маску цивилизованности.

Всё же жаль, что нет возможности рассмотреть девушку получше.

– Хорошо, – медленно и негромко отозвалась она. – Задавайте ваши вопросы.

Степану всегда нравились послушные девочки. В отношениях он не любил конфликты и строптивиц. Это по молодости, когда кровь горячая и дурь прет из всех щелей, стервы воспринимались, как желанный трофей. Покорить, приручить. Доказать, что ты крутой парень.

С годами всё меньше хотелось что-то кому-то доказывать. Если только себе.

И опять же не в отношении женщин.

Степан терпеть не мог истеричек и дур. Зачем проводить время с тем человеком, который тебя раздражаем, не понимает и сознательно выводит на негативные эмоции? С женщинами Барсов предпочитал комфорт.

Свой.

И щедро платил за него.

– Я задаю – ты отвечаешь, – снова напомнил Барсов. – Тебе негде ночевать?

Она растерялась. Не ожидала настолько прямого вопроса.

– Сегодня… да.

Ему понравилось, с какой осторожностью она ответила.

Про «сегодня» девочка, скорее всего, соврала. Или смягчила истину.

Ладно, с этим Степан разберется чуть позже. Если, конечно, желание не пропадет разбираться.

– Денег у тебя с собой нет?

Выдох.

– Нет.

– И документов тоже.

Последнее предложение он произнес без вопросительной интонации, уже как констатацию.

Девушка покачала головой.

– Нет.

– Смелая ты. В большом городе без денег и документов. Что собиралась дальше предпринимать?

Она отвернулась и пожала плечами.

– Не думала?

– Как-то… не до того было.

– Та-ак, – задумчиво произнес Степан, сцепляя пальцы в замок. – И что нам с тобой делать, Потеряшка? Выпустить на улице – не могу. Ночь темная, народ всё ещё гуляет. Где гарантия, что к тебе снова не пристанут?

– Зачем вам… со мной возиться?

Ему нравился её голос. Нравилось, как она говорит.

Девочке удавалось царапать за что-то мужское.

Такое с ним бывало редко. В юности. Но тогда отношениями и его жизнью в целом правил перфекционизм. Хотелось быть лучшим ухажером, лучшим любовником. С годами приоритеты менялись.

– Может, у меня комплекс спасателя? – недобро усмехнулся Барсов, принимая окончательное решение.

– Выпустите… – голос девушки дрогнул. Не выдержала она. – Дверь откройте, и я уйду…

– Угу, а мне потом с комплексом спасателя разбираться? Нет уж. Едем ко мне. Переночуешь. Утро вечера мудренее. За завтраком и решим, что делать с твоими документами. Не думаю, что ты их потеряла.

В темноте салона не было видно, как она мотнула головой. Степан, скорее, угадал. В душе от уязвимости незнакомки заворочалось что-то нехорошее. Темное.

– Зачем вам незнакомка в доме? – снова негромко спросила она, не желая уступать. – А вдруг я воровка или ещё кто-то…

Степан хмыкнул, но на вопрос не ответил. Его дом оснащен множеством навороченной техники, в том числе и охранной. В него сложно войти, ещё сложнее выйти.

– Вот ты и представься. Меня Степан зовут.

– Я слышала… К вам полицейские обращались.

– И?.. – Степан вскинул бровь кверху. – Ты, может, тоже представишься, или мне так и звать тебя Потеряшкой?