Присяга леди Аделаиды
Шрифт:
— Хорошо. Я должен найти потерянную шкатулку, Эпперли.
— Шкатулку молодого Лидни? — заметил стряпчий. — Я слышал, что он много хлопотал о ней.
— Да, но эта шкатулка не его, а моя.
— Ваша, милорд? — вскричал Эпперли. — Стало быть, это объясняет тайну о тысяче фунтах награды. Дэншельд немало удивлялся, как такой человек, как Лидни, мог предложить такую сумму.
— Что это значит, такой человек, как Лидни? — горячо закричал лорд Дэн.
— Ну, разумеется, думали, что он за человек; хотя ему случилось быть товарищем-пассажиром вашего сиятельства на пароходе и быть спасенным вместе с вами, однако его карьера
— Отвел мистера Лидни в полицию? — воскликнул Рэвенсберд, между тем как глаза лорда Дэна приняли свирепое выражение, устремившись на стряпчего и как бы требуя объяснения.
— Уже давно ходили слухи, что он был заодно с браконьерами, — сказал Эпперли, — но теперь он ввязался в беду. Он и еще трое в масках ворвались к сквайру Лестеру в эту ночь, чтоб украсть серебро, но им, к счастью, помешали прежде, чем они успели унести; узнан был только один Лидни, и его посадили в тюрьму.
— Как вы смеете так клеветать на него в моем присутствии? — закричал лорд Дэн, и лицо его запылало гневом. — Вы знаете, что говорите, мистер Эпперли? Знаете ли, кто он?
— Нет, милорд, я его совсем не знаю, кроме того что его зовут Лидни, как он говорит, Дэншельд считает его авантюристом.
— Он будет первым лицом в Дэншельде, сэр, могу сказать вам это, — с волнением сказал больной. — Да, можете таращить глаза, он будет. Это мой законный сын и он будет лордом Дэном очень скоро, потому что я боюсь, что дни мои сочтены.
— Это тайна за тайной! — воскликнул Эпперли, который разгорячался каждую минуту: — ведь его зовут Уильям Лидни.
— Говорю вам, это мой сын, высокородный Джоффри Уильям Лидни Дэн. Джоффри его первое имя, но мы всегда его называли Уильямом, потому что моя жена, француженка, всегда говорила, что ее губы не могут произнести имя Джоффри. И вы уверяете, что он в тюрьме? Хорошо! Это скоро все поправится, — заключил лорд Дэн, откинувшись на спинку дивана и успокаиваясь от волнения.
— Он был в доме мистера Лестера вместе с другими, он от этого не отпирается, — доказывал стряпчий, растерявшись от волнения.
— Стало быть, он там был для какой-нибудь хорошей и законной цели! — с достоинством закричал лорд Дэн. — Я ничего не знаю об этом деле, он мне о нем не говорил, но я могу поручиться за это. Полноте, сэр! Вы говорите, что Уильям Дэн, один из лучших и благороднейших людей на свете, который будет пэром Англии, ворвался в дом как разбойник! Вы, должно быть, не в своем уме.
Это, вероятно, показалось правдоподобным самому стряпчему, потому что он тихо потер себе голову.
— Еще раз позвольте мне просить вас выслушать меня, — продолжал больной. — Эта шкатулка, из-за которой так много было шума, принадлежала моей матери, леди Дэн. Начальная буква на крышке этой шкатулки — ее имя. — Верена Винцет Вернер; она была племянница, как вы, может быть, помните, генерала Винцента, и его имя было дано ей. Нет ни малейшего сомнения, что Герберт Дэн узнал эту шкатулку, когда она стояла на берегу; он видел ее несколько раз и знал, что брат моей матери, молодой Вернер, для шутки прибавил к крышке мальтийский крест. Когда я в последний раз приезжал в Англию, то оставил эту шкатулку в Канаде. Герберт Дэн, когда узнал ее на берегу, должно быть, почувствовал какой-нибудь неопределенный страх, заставивший его взять шкатулку в замок. Он, может быть, подумал, что его жертва воскресла для того,
— Его жертва? — закричал Эпперли.
— Да, его жертва. Это он сбросил меня с утеса, мистер Герберт Дэн. Не с намерением, я с этим согласен, но он позволил обвинить в этом моего верного друга и слугу, — он дотронулся рукою до Рэвенсберда. — Я не знаю, чего он боялся, но это все равно. Дело в том, что он взял шкатулку и удерживает ее. Теперь, Эпперли, перехожу к моему главному делу с вами. Известно вам, есть ли в замке такие места, где можно спрятать вещь?
— Есть, — поспешно отвечал Эпперли. — Старый лорд Дэн, ваш отец, показывал мне их. В комнате смерти — в том чулане, где стоит катафалк — есть секретная пружина, которая отворяет боковую панель, ведущую к разным небольшим тайникам.
— Так вот где моя шкатулка! — вскричал лорд Дэн. — Молодой Бичер сказал Уильяму, что он слышал, будто в замке есть тайники, но я сомневался в этом, и вот почему я ждал вас. Я думал, что уж вы точно это знаете; странно, что отец никогда не говорил мне об этом.
— Я думаю, что ему не хотелось говорить об этом; есть предание, что один из лордов Дэнов был в заговоре с контрабандистами, — отвечал Эпперли. — Он сообщил мне об этом почти случайно. Я показывал это место теперешнему лорду после того, когда он вступил в титул.
— Очень хорошо. Как же нам достать эту шкатулку, Эпперли?
— Он может быть уничтожил ее.
— Не думаю. Отпереть он не мог, не имея ключа; замок секретный. Ключ был в записной книжке Уильяма, когда он был спасен, а сломать замок — наделало бы слишком большого шума и больших хлопот, чего надо было избегать с украденной вещью.
— А что было в шкатулке? — спросил Эпперли.
— Вместо того, чтобы спрашивать о подробностях, которые можно оставить пока, не заняться ли вам исключительно делом, — сказал лорд Дэн с оттенком дэновской повелительности. — Как эту шкатулку взять из замка?
— Я вижу только один способ, милорд; вам надо объявить о себе. Когда вы покажетесь в замке, вы будете там господином.
— Но мне прежде хотелось бы достать шкатулку, если для этого есть возможность, — заметил лорд Дэн. — Я хотел бы иметь здесь искусного сыщика. Они умеют устраивать все.
— В Дэншельде есть теперь сыщик — отвечал Эпперли. — По какому делу он здесь, я не знаю; но видел, как он проходил мимо моей конторы сегодня, и узнал его; он раз занимался по моему делу.
Стряпчий говорил, ничего не зная о недавних происшествиях и о том, что сыщик жил уже почти неделю в замке. Рэвенсберд слушал, также не зная, что Блэр, лондонский банкир, мог быть этим господином.
— Не можете ли вы пригласить его ко мне? — сказал лорд Дэн.
— Я могу попытаться, — ответил Эпперли. — Может быть, он уехал, а если нет, я не знаю, где его отыскать.
— Ступайте и постарайтесь, — убеждал лорд Дэн. — Мне нужна эта шкатулка, а сын мой сидит в тюрьме за грабеж. Ступайте тотчас, сэр, прибавил он со всей дэновской повелительностью, — и не уговаривайтесь о цене с этим человеком; предоставьте это мне.
Стряпчему не оставалось ничего другого, как повиноваться. Любопытство терзало его, и искушение заглянуть в гостиную мистрисс Рэвенсберд и перемолвиться с ней словцом было непреодолимо. Причина была в том, что ей предназначено было получить награду. Там стоял и разговаривал с мистрисс Рэвенсберд Блэр. Стряпчий не переставал удивляться.