Присягнувшие тьме
Шрифт:
На полу у ног девочки стоял старинный саквояж из черной кожи, формой и размерами напоминающий сумку для переноски шаров для боулинга.
Когда ворвались грабители, девочка ничуть не испугалась. Ее бледное лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Она молча и внимательно следила за происходящим в вагоне, но, когда Васька поравнялся с ней, равнодушно отвернулась к окну, за которым в вечернем сумраке быстро проносились черные стволы деревьев.
– Эй, соплячка, – грубо окликнул ее Васька, – вытряхивай саквояж!
Девочка
– Я вообще-то к тебе обращаюсь! – повысил голос парень. – Открывай сумку!
Девочка подняла на него свои огромные глаза.
– Поверь, тебе не понравится, если я это сделаю, – глухо произнесла она.
Тимофей приблизился, заинтересованный происходящим.
– Что у вас тут? – спросил он.
– Маленькая мадам не желает расставаться со своим добром! – ответил Васька. – Может, надавать ей по шее? Показывай, что там тебе мамочка положила!
Девочка холодно улыбнулась.
– Я понял! – воскликнул вдруг Васька. – Ключ! Он у нее!
Тимофей удивленно нахмурился.
А что, это возможно! Ключ от грузового вагона запросто мог лежать в саквояже – такая маленькая девочка не вызовет подозрений у возможных грабителей. Руководство музея вполне могло пойти на такую хитрость.
Тимофей потянулся к саквояжу. Девочка быстро подняла сумку с пола и поставила к себе на колени.
Он хотел дотронуться до серебристой застежки, но она ловко отбила его руку ладошкой в кружевной перчатке.
– Покажи, что в сумке! – потребовал Тимофей.
– А если не покажу?
Васька направил на нее пластиковый пистолет.
– Покажешь, – спокойно произнес Тимофей. – Ведь ты не хочешь неприятностей?
Темные глаза уставились прямо на него.
– Не хочу, – тихо согласилась девочка.
– Вот и умница, – кивнул Тимофей.
– Я так стараюсь избегать неприятностей. Но они всегда происходят, – вполголоса добавила она.
– Открывай саквояж, малявка! – прикрикнул на нее Васька.
Девочка вздохнула и поднялась с сиденья. Она вышла в проход, поставила саквояж на пол, склонилась над ним. Тонкие пальчики в кружевных перчатках ловко справились с застежками. На безымянном пальце правой руки девочки блеснул странный черный перстень в виде миниатюрного черепа с оскаленными зубами.
Она откинула застежки и медленно открыла саквояж.
Васька уже подпрыгивал от нетерпения. Тимофей пристально следил за ее неторопливыми действиями.
– Что у вас там?! – взволнованно воскликнул Форкис. – Сколько можно копаться?! Вы нашли ключ?!
Гомон в вагоне усилился. Пассажиры угрожающе поглядывали на Форкиса. Столько людей! При желании они запросто справились бы с троицей мальчишек.
Форкис на всякий случай вытащил из кармана свой пистолет и продемонстрировал его толпе. Злобные взгляды и недовольный ропот сразу поутихли.
Тем временем девочка опустила в саквояж обе руки. Когда она выпрямилась, Васька просто задохнулся от
На вытянутых руках девочки, словно готовый к броску шар для боулинга, лежал настоящий человеческий череп. Выглядел он просто жутко. Гладкая кость блестела в свете ламп. Пустые глазницы пялились, казалось, прямо на мальчишек, пожелтевшие зубы весело скалились.
– Это… это… – забормотал Васька. – Что это?!
Тут же раздался пронзительный женский визг, это одна из пассажирок увидела, что именно девочка держит в руках.
– Какого черта?! – потрясенно выдохнул Тимофей.
Внезапно он ощутил, как вокруг сгущается нечто темное и очень зловещее. Волосы зашевелились под шапочкой Тимофея, кожа покрылась мурашками. И, похоже, не он один это почувствовал.
Крики в вагоне стали громче. Кто-то бросился к двери, едва не сбив с ног Форкиса. Сразу несколько человек рванулись к кнопке вызова охраны. Форкис громко завопил, не в силах сдержать натиск перепуганных людей. На его пистолет уже никто не обращал внимания.
Девочка в черном запрокинула голову и закрыла глаза.
В черных провалах глазниц черепа вдруг вспыхнули красные огни.
Пару мгновений спустя весь вагон наполнился громким истеричным визгом, топотом и истошными воплями ужаса.
Свет в салоне мигнул и погас. Одновременно со светильниками погасли и видеоэкраны. В вагоне сгустилась непроглядная тьма, ее черные щупальца потянулись во все стороны, поползли по стенам, заклубились под потолком. Во мраке горели лишь две пары глаз: в глазницах черепа полыхал огонь, а глаза девочки светились тусклым голубым светом.
Люди кричали, бились в окна. Все пытались как можно скорее выбраться из вагона, словно предчувствуя недоброе, все ощущали зло, сконцентрировавшееся в воздухе.
Послышалось громкое шипение, будто множество змей разом раскрыли глотки. Грянул выстрел, и одно из окон разлетелось вдребезги. В салон ворвался ледяной воздух. Крики усилились. Кто-то выскочил из экспресса на полном ходу и покатился по каменистому склону.
А затем все разом смолкло, и в темном вагоне воцарилась мертвая тишина.
Экспресс из Праги прибыл в Санкт-Эринбург ровно в назначенное время. Серебристый поезд поравнялся с перроном, постепенно снижая скорость, и наконец остановился. Из первых двух вагонов тут же начали выходить люди с сумками и чемоданами. Делегацию музейных работников встречали коллеги из музеев Санкт-Эринбурга. Они размахивали плакатами, весело приветствовали приезжих, жали гостям руки.
Из третьего вагона не вышел никто. Свет в салоне не горел, несколько окон оказались разбитыми. В вагоне гулял сквозняк, бордовые занавески на окнах развевались, словно траурные флаги. Снующие по платформе люди недоуменно поглядывали на странный вагон, никто не понимал, что случилось.