Присяжные обречены

О'Коннелл Кэрол

Тем лучше.

Она подняла на него глаза, не пытаясь скрыть презрения.

– Неважно выглядишь, Аргус. Похоже, тебя сегодня немного трясет. Нервы? – Джоанна надеялась, что это задело его. – Похудел.

Он лишь махнул рукой:

– Много работы.

Аргус расправил плечи, пытаясь казаться крупнее, он вовсе не хотел быть похожим на испуганного кролика. Он скрестил руки, изобразив на лице снисходительность; весь его вид говорил о высокомерии, словно он приглашал любого встречного помериться силами.

– Сегодня я виделся с твоим боссом, – Аргус выдержал паузу. – Мы долго с ним беседовали о тебе.

– Правда?

Это

было маловероятно, ведь Рикер всегда отличался немногословностью. Значит, в этой лжи была скрытая угроза. Да, Аргус хотел, чтобы она забеспокоилась, ведь ему было чем поделиться с ее боссом. Джоанна взглянула на него, размышляя: «Насколько тебе страшно?»

– Этот парень, Рикер, он ведь много пьет? – спросил Аргус. – Нельзя не заметить, достаточно посмотреть на его глаза, на красные вены. – Он говорил в повышенном тоне, полагая, что у него есть какие-то козыри. Но после долгой паузы, последовавшей за его словами, ему вдруг пришло в голову, что Джоанна вовсе не напугана и тем более не настроена на дружескую беседу. Не в силах больше выносить ее пристального взгляда, Аргус отвел глаза.

– Он пытался выведать у меня о твоем прошлом, – в его голосе звучала привычная напыщенность. – Можно запросто определить, что Рикер – бывший коп, он задает вопросы, как дознаватель. Эта манера сохраняется на всю жизнь, верно? Ни на работе, ни дома с такими людьми уже невозможно нормально разговаривать. Думаю, он о тебе ничего не знает, Джоанна, но догадывается, что ты ему солгала, – Аргус улыбнулся, ожидая похвалы за свою проницательность. Не дождавшись никакого ответа, он начал деловито отряхивать пальто.

– Конечно, я не сказал ему, кто я и что…

– Так значит, ты ему соврал. Думаешь, Рикер не догадался? – Джоанна забралась в машину и погрузилась в мягкое водительское кресло, скрывшее ее горб. Она смотрела в лобовое стекло.

– Твой босс знает… – начал Марвин Аргус.

– Я сказала Рикеру, что мое прошлое его не касается, – Джоанна захлопнула дверь и завела двигатель.

Аргус схватился за дверную ручку, словно это могло удержать Джоанну.

– Джоанна! Насчет Тимоти! Ты ему верила, когда он был жив! – крикнул он.

Не отдерни Аргус руку, он бы точно ее лишился. Джоанна резко вырулила на дорогу. Она до упора утопила педаль газа и помчалась к широкому авеню, на которое выходила улица. Ее фургон проскочил на красный свет, вызвав визжание тормозов и проклятия водителей.

Фигура Марвина Аргуса стала маленькой точкой в зеркале заднего вида, которая пропала, когда Джоанна завернула за угол.

Пригнувшись, молодая женщина-детектив взглядом проследила за промчавшимся мимо черным фургоном. Ее подслушивающее устройство зафиксировало все, о чем говорили водитель фургона, радиодиспетчер из «Компании Нэда» по очистке места преступления и водитель взятого напрокат автомобиля. Фургон направлялся на автостоянку компании в Гринвич-виллидж.

Мэллори потянулась за маленьким серебристым фотоаппаратом на приборном щитке. Она полностью запечатлела встречу горбуньи и водителя белого «линкольна». Загрузив новые снимки в ноутбук, Мэллори с удовлетворением отметила их качество. Ни на одной анкетной фотографии Джоанна Аполло не выглядела столь похожей на себя. Мэллори считала, что та нарочно дергала головой, когда фотографировалась на водительские права, поэтому изображение вышло расплывчатым. Внимательное

изучение школьных альбомов и общих снимков из колледжа тоже ничего не дали, потому что стеснительная горбунья не приходила на мероприятия, когда делали групповые снимки.

Последняя фотография была, по мнению Мэллори, лучшей: ветер разметал волосы Джоанны, и на снимке четко вырисовывался ее горб, изуродовавший спину. Из-за него голова женщины постоянно была наклонена. Кроваво-красным ногтем Мэллори очертила страшный изгиб спины, внимательно изучила лицо. У Джоанны Аполло было красивое лицо.

Мэллори улыбнулась.

Пробежав пальцами по клавиатуре, она открыла другой файл с фотографией мужчины из белого «линкольна». Сведения о номерных знаках взятой напрокат машины, а также документы на нее не удовлетворили любопытство Мэллори, поэтому она потратила еще час на поиски досье Марвина Аргуса из Чикаго, и теперь его фотография широко улыбалась ей с экрана ноутбука. Надо лбом торчала нелепая челка, однако Мэллори оценила его двубортный блейзер и галстук.

Аргус был связующим звеном, которое она так долго искала; он был живым доказательством.

Закрыв ноутбук, детектив положила его на сиденье, где обычно сидел ее напарник. Рикер постоянно присутствовал в ее жизни, с тех пор как ей исполнилось десять. Это теперь он не отвечал на ее звонки. Каждый раз, когда Мэллори заходила к нему домой поговорить, его, как правило, не было. Но все изменится, как только он прочтет ее рапорт о горбунье. Кэти Мэллори было глубоко безразлично, что это дело федеральной полиции, что оно выходит за рамки компетенции простого нью-йоркского полицейского. Это было национальным соревнованием, и любой мог участвовать в игре. Передача по радио выходила по ночам пять раз в неделю.

Марвин Аргус сел за руль и тронулся с места. Машина детектива Мэллори осторожно выехала на улицу, затем затерялась в потоке транспорта на Сентрал-Парк-Вест, направляясь на юг. Она по пятам следовала за человеком из ФБР.

Большие серые глаза Рикера были постоянно прищурены. Казалось, он подозревает всех и вся. Его внешность, поведение, походка – все, казалось, говорило: «Я знаю, что вы мне врете, но какого черта?»

Человека, возглавлявшего «Компанию Нэда» по очистке места преступления, звали вовсе не Нэд. Нэд был его братом. У Рикера было имя и звание – сержант полиции, хотя за последние полгода, с тех пор как он получил шрамы от четырех пуль, никто не называл его так. Большую часть положенного отпуска он провел, занимаясь делами «Компании Нэда». Его брат с женой и дочерью гостили на родине. По правде сказать, их поездка несколько затянулась: дальние родственники держали маленькую семью чуть ли не в заложниках, таская их на прогулки по Рейну, по музеям и другим достопримечательностям Германии. Бедняга Нэд. Рикера оставили тут заниматься делами и обдумывать предложение брата о партнерстве.

Он не мог представить себе, как будет увольняться из полицейского департамента Нью-Йорка. Хотя в возрасте пятидесяти пяти это было совершенно естественно для полицейского. Его младший брат ушел из правоохранительных органов три года назад – может быть, настало время последовать его примеру? Правда это или нет, но Рикеру показалось, что после выписки из больницы у него прибавилось седины. Его беспокоил и еще один намек на то, что былые времена прошли – раны всегда ныли перед дождем. Точно так же и у отца в плохую погоду болели суставы – давал о себе знать артрит.