Притворись моей
Шрифт:
Они беседуют достаточно долго, минут пятнадцать. То, что для Гарика этот разговор важен, заметно по напряженной позе и мимике. Со стороны я неплохо читаю его по лицу. Когда он контактирует со мной, эта способность исчезает, моя голова превращается в тыкву.
Я забываю спросить, кто такой этот мужик в очках, но его лицо зачем-то запоминаю.
К полуночи мы заканчиваем просматривать слитые в сеть сегодняшние выступления и вносим правки в текст Игоря. Его речь должна быть уникальной, совершенно не похожей на другие.
Гарик устало трет лицо:
– Ты ложись спать, я еще немного посижу с ноутом на
Он уходит, а я ползу в душ смывать очередной сложный день рядом с амбициозным гением. Жить в его темпе непросто, но невероятно интересно. Именно о такой жизни я мечтала, читая книжки по саморазвитию.
Дверь на балкон открыта, в номере душновато. На острове погода летняя, воздух теплый и пряный – южный. Из подходящей для сна одежды у меня с собой только тот самый розовый халатик. Я его посильней запахнула и потуже завязала.
Лежу под одной простыней, вздыхаю. Устала смертельно, но как подумаю, что сейчас он войдет и ляжет рядом, ловлю мощнейший выброс адреналина. Сердце колотится, мышцы непроизвольно напрягаются и сна ни в одном глазу.
Гарик приходит примерно через час. Лежу к нему спиной и притворяюсь крепко спящей. Что-что, а притворяться я умею.
Он садится на кровать, раздевается. Я не вижу, только слышу. Шуршит простынями, ложится. Огромный матрас никак не реагирует – качественный. Зато я сжимаюсь изнутри и как будто проваливаюсь. Прирастаю к кровати, боясь шелохнуться. В этом диком напряжении пытаюсь считать слоников, потом овечек. Целый зоопарк развожу в голове, а заснуть не получается. Представляю, что между нами стена, как в его квартире. Получается не очень. Его запах, дыхание, энергетика – их слишком много, они будоражат.
Игорь засыпает быстро. Дыхание становится ровным, размеренным. Я его слушаю и понемногу успокаиваюсь, расслабляюсь… Мы просто спим рядом. Это ничего не значит.
Просыпаюсь я на том же боку, но на другой стороне кровати. В номере светло и мне хорошо, но ровно до того момента, пока не осознаю, что происходит.
Сзади ко мне тепло прижимается большое тело Гарика, его рука тяжело лежит на животе. Какого-то черта мы под одной простыней. Как такое могло произойти?
Закрываю глаза и уговариваю себя, что это сон. Игорь мне нравится, я к нему привязалась, вот и снится всякая нежнятина. Это фантазия, не реальность, нет-нет.
Белецкий вздыхает, и я чувствую легкий ветерок между лопаток. Это реальность.
Мы лежим ложечками, я прижимаюсь попой к паху своего босса. Мой халат раскрылся и задрался. По сути, я в одних трусах. На мне они точно есть, на Гарике – не факт, он любит спать голым. И что мне теперь делать?
Пока я думаю, как выбираться из сложившейся ситуации, мужское тело позади меня оживает. Я определенно чувствую характерное шевеление и перестаю дышать. Тяжелая теплая рука медленно ползет вверх под ребра, затем резко опускается вниз к краю трусиков. Рефлекторно или намерено – понять не успеваю. Это движение запускает в моем теле такую острую реакцию, что мыслительный процесс отключается. Меня пронзает вспышка возбуждения. Сладкого до боли, яркого до зайчиков в глазах.
Пугаясь собственной реакции, я вздрагиваю и пытаюсь отстранится, но Гарик обхватывает меня за талию и подминает под себя.
– Честное слово, я спал. Не знаю, как получилось…
Пока мы ждем лифт, Гарик снова пробует оправдываться. Виноватым при этом не выглядит. Настроение приподнятое, в глазах смешинки.
– Ты же не станешь отрицать, что сама перекатилась ко мне?
Пытается взять меня за руку, я одергиваю. Стреляю в него убийственным взглядом. В номере уже все высказала. Чуть ли не с кулаками набросилась после того, как получилось оттолкнуть. А получилось не сразу.
– Брось, Аринка, – лыбится, – Что ужасного произошло? Подумаешь, пообнимались спросонья! Я ничего не понял, – делает очередной заход.
Всю меня облапал и ничего не понял. Надо же! Трусы почти стянул, но ужасного не произошло. Подумаешь, вжимался голым телом и влажно зацеловывал шею и грудь. Это у него называется «пообниматься спросонья».
Да ему вообще не стыдно, в отличии от меня.
Как вспомню его движения на себе, в жар бросает и дрожью изнутри пробивает. Кожа огнем горит, а волоски дыбом, как от холода. Путаюсь в реакциях. Наверное, это плохо, но я не хотела, чтобы он останавливался. Оттолкнула, когда поняла, что он меня за Злату принял. Вид у него был ошарашенный.
Лифт приезжает не пустым. Мы натягиваем на лица формальные улыбки и входим. Через десять минут надо быть в конференц-зале. Очень хочется кофе, но позавтракать уже не успеваем.
– Помни про паузы. Не держи руки у лица. Чаще смотри в зал, – даю последние наставления не своим от волнения голосом.
Белецкий выступает через пять минут. У меня нервная трясучка, а ему хоть бы хны. Он мне глазки строит! Никак не переключится после утреннего приключения.
– Не дергайся, Ариненок, – улыбается, обнимая за талию. – На тебе лица нет, – заправляет волосы за ухо, – Ну напортачу и хрен с ним, – проводит тыльной стороной ладони вниз по шее.
Всего час назад он так порочно и сладко целовал меня там. Вспыхиваю. Я редко краснею настолько, что другим заметно, но сейчас, уверена, видят все вокруг.
– На нас смотрят, – предупреждаю чуть слышно.
– Это же прекрасно! – веселится. – Пусть привыкают мне завидовать.
– Иди уже, – толкаю легонько в грудь и тут же машинально разглаживаю складку на рубашке.
Критически оглядываю его с головы до ног. Он должен выглядеть безупречно.
Над стилем нам еще предстоит поработать. По возвращении надо будет привлечь специалиста, моих знаний не хватает.
Белецкий выходит на центр, к микрофону. Проектор выводит на огромный экран логотипы его компаний. Я задерживаю дыхание. Он разводит руки ладонями вверх и открыто улыбается. Здоровается, шутит, что ему повезло выступать в первой пятерке ораторов, а не в последней, когда никто не слушает, думая о еде и местном вине. Народ смеется. Гарик входит в раж и отпускает еще несколько шуточек в том же духе. Я смеюсь со всеми. Это мы не репетировали, он мастер экспромта, мог бы стать стендапером.
После вступительной части Игорь делает паузу, проводит взглядом по залу, тормозит на мне. В его глазах плескаются озорные искорки. Они притягивает в себе сотни восхищенных взглядов, мой в том числе. Разве можно не любоваться этим талантливым и красивым парнем?