Притворись моей
Шрифт:
Он опирается на руку, наклоняется и целует сразу по-взрослому. Так, словно решил меня выпить за раз. Наши языки сплетаются и мыслей не остается. Нехватка кислорода блокирует любую активность мозга. Возбуждение возвращается с новой силой и растворяет в себе страх без следа.
Мы снова лежим рядом. Целуемся как одержимые, слегка прикусывая друг друга. Слюны очень много, она мешается и приобретает особенный вкус. Наш общий вкус.
Гарик все делает четко и последовательно. Поглаживает спину, сминает ягодицы, сдвигает трусики и трогает там. Я шарю по
Не могу себя контролировать. Гормоны шпарят по полной. Эмоции раздирают на части. Страсть блокирует разум.
Тело бьет необычайно крупной дрожью.
Он сумашедше приятно ласкает грудь. Сначала гладит и сжимает рукой, затем влажно целует, поочередно облизывает и захватывает в рот соски. После каждого раза внизу живота простреливает все сильней. Я выгибаюсь дугой, открываясь навстречу. Сдавленно постанываю, боясь спугнуть запредельное удовольствие.
Его губы становятся тверже, настойчивей. Ласки смелей, техничней. Я позволяю, поощряю стонами. Остро хочу чего-то большего, изнываю.
– Давай уже снимем их, – хрипло шепчет Гарик, стягивая бикини.
Я киваю. Он ловко сдергивает их и отбрасывает. Берет свой волшебный гель, выдавливает достаточно много на пальцы, подносит туда. Я вздрагиваю от холода и новых ощущений.
– Сейчас нагреется, и станет приятно, – обещает, аккуратно втирая. – Расслабься, тебе понравится.
Спустя минуту мне нравится настолько, что я теряю остатки самообладания. Сама широко раздвигаю ноги, предоставляя больше доступа его красивым и умелым пальцам.
– Сладкая девочка, отзывчивая, – шепчет Гарик, зацеловывая.
Дышит шумно. Целует бесконечно. Лицо, шею, грудь… Я вся в пятнах от его поцелуев и это кажется прекрасным.
Все вокруг видится в розовом свете и слышится райскими голосами. Наши тела красиво сплетаются, стоны мешаются.
Я впадаю в странное состояние абсолютной телесности. Ощущений много, они ошеломительные. Захватывают и ведут по незнакомому пути, где нет стыда и стеснения.
Между ног горячо и жарко. Там все неистово пульсирует. Я зажимаю его руку, бесстыдно трусь.
– Хочу тебя, хочу, – скулю, сама насаживаясь на его пальцы.
Он усиливает давление, ускоряет движения. Дышит сбивчиво, но делает все четко и приятно. Я раскрываюсь и подаюсь вперед, отдаю инициативу. Дрожь стремительно нарастает, пульсация становится нестерпимой.
На некоторое время он отстраняется. Я слышу шуршание и понимаю, что надевает презерватив, но думать об этом не получается. Все мое внимание внизу. Там зарождается какой-то новый смысл, мне нужно его познать. Я хочу, мне надо…
– Пожалуйста, – прошу, сама не знаю о чем.
Он понимает и продолжает. Решительно, настойчиво, как нужно.
Дрожь, ток, пульсация, дикий жар… Все это смешивается, спутывается, скручивается и превращает меня в пучок оголенных нервов. Я делаю глубокий вдох и зажмуриваюсь. Не в силах дальше проводить через себя так много, срываюсь и несусь в
Наслаждение пронизывает до приятной боли и расползается по телу теплом. Эйфория накрывает невесомым покрывалом. Я сминаю руками простыни и отдаюсь их власти на какой-то сладкий миг. Не знаю, сколько он длиться. Мне изумительно хорошо.
– Арин, детка, – зовет Гарик, вырывая из забытья. Я открываю глаза. Все плывет в цветном тумане. Он нависает сверху и ловит мой блуждающий взгляд. – Хочу тебя очень. Можно? Готова?
В его взгляде столько всего. Голод, жажда, безумие, порок… Нежность, желание, необходимость, любовь... Я ни за что не откажу ему.
– Хочу тебя, – произношу чуть слышно в ответ.
Он кивает и приподнимает мои бедра. Подсовывает под попу подушку, сгибает ноги в коленях и прижимает их груди. Я ничему не противлюсь, он знает лучше.
Почувствовав давление, мгновенно зажимаюсь. В ожидании боли зажмуриваюсь и крепко сжимаю челюсти.
– Не надо так, – шепчет Гарик, наклоняясь, – Расслабляйся давай.
Настойчиво целует с языком и вынуждает так же отвечать. Я обнимаю его за плечи, отвлекаюсь и немного расслабляю мышцы. Тогда он приподнимается и в одно уверенное движение входит в меня. И навсегда становится особенным. Первым. –––––––––––
Глава 23. Правда или действие
Очередное лучшее воскресенье моей жизни начинается с горячих круассанов, любимого капучино и его улыбки. Все это подается мне в постель. Сегодня я бью рекорды по запретам: пью кофе, ем в кровати, целуюсь с голым парнем, лишившим меня девственности. Узнай это родители – отреклись бы от меня. Но мне все равно. Я счастлива.
– Ты как будто светишься изнутри, – говорит Гарик и берет телефон. – Сфоткаю тебя?
Я падаю на подушки и завожу руку за голову. Напускаю томности во взгляд и коротко киваю, давая отмашку.
Он делает несколько кадров и рассматривает их.
– Покажи, – прошу.
– Это лично для меня, – мотает головой.
– Эй! Вообще-то я имею право!
Выхватываю телефон – он заблокирован. Пытаюсь поднести к его лицу – уворачивается и смеется.
– Ах так?!
Натягиваю на себя его футболку, спрыгиваю с кровати и нахожу свой. Направляю камеру на кровать, делаю несколько снимков. Получается неожиданно красиво. Прям высокохудожественно. Самый главный бог мужской красоты нежится в смятых простынях.
– Это лично для меня, – передразниваю и показательно блокирую телефон.
Гарик опять смеется. Протягивает руку, зовет к себе.
Делаю шаг, смотрю в его глаза и замираю. В груди сладко ноет. В эту конкретную секунду я еще больше влюбляюсь в него.
Он обнимает и просовывает руки под футболку. Гладит по спине, утыкается носом в живот и согревает дыханием. Я чувствую себя желанной и самой прекрасной в этом мире.
Мы заваливаемся на кровать и нежно целуемся. Я обнимаю его за шею, прижимаю к себе, чувствуя, как внутри зарождается приятная дрожь.