Притворщик
Шрифт:
– Бывай.
По дороге к лифту я дважды попытался дозвониться до Женьки Степанова и оба раза безуспешно: по мобильнику абонент был недоступен, а на домашнем номере трубку взял автоответчик и не совсем трезвым голосом объяснил мне, что хозяева дома в данный момент не могут говорить, да и не хотят.
Сидящая в кресле в холле у ВИП-лифтов нечеловеческой красоты брюнетка при виде меня встала и опять оказалась намного выше меня.
– Добрый вечер, Станислав Александрович, меня зовут Марина. Григорий Борисович поручил мне сопровождать вас по городу и показать
Ай-яй-яй, гадкий мальчик Гриша Вайсфельд решил, значит, отыграться за унижение часовой давности, а заодно подколоть меня, деревню лапотную и провинцию дремучую. Я не стал рвать на себе нижнее белье и объяснять дамочке, что родился именно в столице и знаю ее ничуть не хуже, нежели она – содержание собственной сумочки, а, напротив, радостно улыбнулся и смущенно попросил:
– Не могли бы вы отвезти меня на Тверскую, там новый гей-клуб открылся, называется «Дары Моря». Может, слышали? А то у нас в провинции с этим...
Глаза у девушки стали намного больше, чем было предусмотрено природой.
– Вы – гей? – и вдруг расхохоталась, как будто серебро рассыпала. – Ну и шутки у вас, Станислав Александрович, я ведь едва не поверила.
– Можно просто Стас.
– Так куда вас отвезти, Стас?
– До метро, Марина.
Машинка у девушки оказалась очень даже не дамская – джип «Лэнд крузер» последней модели с наворотами, и управлялась она с ним уверенно. Глядя на эту роскошь, оставалось молча глотать слезы зависти – платили у «Сталеваров» личным секретарям, судя по всему, неслабо. Хотя, кто знает, что за эти деньги приходилось делать...
– До какой станции вас подбросить, Стас?
– До ближайшей.
– В метро сориентируетесь?
– Постараюсь, а потом, там схемы есть, – обожаю ненавязчивый мааасковский снобизм. Видимо, жители столицы всерьез и искренне полагают, что наивным провинциалам просто не по силам разобраться в хитросплетениях маршрутов их подземки. Мне как-то на полном серьезе, было дело, пытались объяснить, как добраться от станции «Комсомольская» до станции «Курская»...
Мы остановились у полукруглого здания, увенчанного буквой «М».
– Спасибо, Марина.
– Вы торопитесь?
– Спать хочется, сил нет.
– Жаль, а то я хотела пригласить вас на ужин.
– Ужин за мной.
– Ловлю вас на слове, – и она ласково сжала мою руку чуть повыше локтя.
– До встречи, Марина, очень приятно было познакомиться, – я галантно чмокнул девушку в щечку и со вздохом сожаления десантировался из джипа. Перед тем как уехать, очаровательная девушка Марина наградила меня настоящей американской улыбкой на шестьдесят четыре зуба и на счастье, наверное, показала образуемую указательным и средним пальцем буковку «V». Где-то я недавно видел все это, белозубую улыбку и знак. Ладно, потом вспомню.
Забежав в тихий дворик возле метро, я снял куртку, достал из кармана небольшую продолговатую коробочку и нажал на кнопку на передней панели. Ого, даже не один «клоп», а целых два: один от красивой девушки Марины, естественно, не даром
Перед входом в метро я случайно столкнулся с двумя кавказцами, целеустремленно топающими в кабак неподалеку.
– Ти, што, слепой, да?
– Бога ради, извините, я не хотел...
– Ладна, иди давай... – спасибо, что не убили на месте. Теперь Степанычу и Марине будет что послушать: ребята, сразу видно, нацелились на неслабый кутеж с продолжением.
Таксофон в метро, к моей искренней радости, работал.
– У аппарата.
– Привет, Вить.
– Приветливей видали.
– Какие планы на вечер?
– Открыт для предложений.
– С десяти вечера жди меня на Малой Земле.
– Уговорил, речистый.
– Тачка та же?
– Да.
– Тогда до связи.
– Угу.
С немногословным человеком Витей Авдеевым мы познакомились в девяносто девятом в плену у гордых нохчей. Я притворялся предпринимателем из красивого города Валенсия, а его подставил партнер по бизнесу. Все тогда пошло не совсем по плану, пришлось в ожидании спецназа немного пошуметь, и Витек, бывший комитетский опер, мне, помнится, здорово помог. Насколько я знаю, по возвращении домой, он немного наказал бывшего компаньона и с тех пор работал только один. Бизнес у него, кстати, довольно-таки своеобразный, Витя решает вопросы, всякие и разные. В память о совместном хулиганстве в горах Кавказа он всегда предоставлял мне скидки.
Глава 13
Петр Николаевич Крупин селиться «как все наши» на Рублевке категорически не желал. Он вообще всегда жил и поступал не «как все»: терпеть не мог шляться по казино и презентациям, не бегал по корту с ракеткой, а позже – не лез позориться на татами или на горнолыжные трассы, а по-простонародному любил потягать двухпудовые гири или постучать по груше. Отдыхать от трудов праведных предпочитал не в Куршевеле со шлюхами, извините, фотомоделями, а на Волге, с женой, детьми и внуками. Выпить мог много, но делал это крайне редко. Если бы его примеру вдруг вздумали последовать все богачи отечественного разлива разных мастей и степени зажиточности, не сомневаюсь, редакторы гламурных журналов либо дружно повесились бы от безнадеги, либо пошли работать согласно полученному образованию, то есть парикмахерами и сантехниками. На их счастье, такое на Руси по определению невозможно...
Он возвратился в свой особняк в Валентиновке около десяти вечера. В одиночестве поужинал в столовой (жену и всю родню, несмотря на их протесты, несколько дней назад перевезли в укромное место), лениво посмотрел новости по ящику и направился в спальню, собираясь наконец-то выспаться. Развязывая на ходу галстук, он не глядя, привычным движением включил свет и замер в удивлении.
– Добрый вечер. Вы, кажется, собирались встретиться со мной в любое удобное для меня время, – честное слово, мужик начинал мне нравиться, не стал хвататься за сердце или вызывать охрану.