Притянуть любовь
Шрифт:
– А зачем тебе это? – действительно заинтересовался я.
– Мама говорит, так надо.
– Для чего надо?
– Мама считает, что если я буду копировать их поведение и одежду, то смогу понравиться Вам.
– А сама ты что думаешь?
– Думаю надо делать, как говорит мама.
– Ясно, - вздохнул я, отпуская девушку.
Кронт беззвучно смеялся. Я даже не стал спрашивать.
У четвертой оборотнихи оказались гнилые зубы. Пятая и шестая – близняшки с зычным басом, седьмая призналась, что любит, когда на ночь
Я начал терять терпение. Не из-за молодых дур. На самом деле эти смотрины и опрос являлись своеобразным ежегодным развлечением для мужчин клана черных оборотней. И я не собирался лишать их удовольствия. Просто внутри все во мне вопило и требовало быстрее добраться до той, что стояла самой последней.
Я чуть ли не рычал, сдерживая себя от превращения. Первой эмоцией, когда увидел ее, стала ярость. Как посмела одалиска встать в ряд претенденток!? Но запах, манера держаться, да и внешний вид указывали на то, что она не из одалисок. Те всегда пахли сладкими духами, выглядели слишком раскрепощенными и оголенными. Вели себя призывно, соблазнительно и вызывающе.
Девушка же, заинтересовавшая меня, стояла спокойно и пахла летними цветами. В закрытой одежде. Пышная золотистая юбка полностью скрывала ноги. Приталенный синий пиджак подчеркивал стройность фигуры. Белоснежная кофточка с воланами не оставляла возможности оценить размер груди. Шляпка в тон пиджака необычайно шла к ее овалу лица и белокурым локонам. Незнакомка совсем не пыталась кого-либо очаровать, с интересом наблюдая за происходящим. Как будто она не участник, а зритель. Не оборотниха и не одалиска. Тогда кто? Неужели приблудшая?
Приблудшими мы называли тех, кого иногда закидывало в наш мир из других Вселенных. Но вели они себя, в отличие от этой девушки, совсем иначе. Приблудшие пугались, начинали паниковать, впадали в истерику и иногда сходили с ума. Белокурая девушка не выказывала ни грамма тревоги. Она ощущала себя очень спокойно и расслабленно. Более того, излучала волну радости. Многие на площади посматривали на нее с интересом. Она на все взгляды отвечала милой улыбкой.
Что мне не нравилось, так это то, что Кронт с не меньшим нетерпением ждал очереди незнакомки. Он заинтересовался также сильно, как и я.
– Подойди, - попытался не выдать своего волнения, когда наконец шестнадцать девушек перед ней прошли свой опрос.
Блондинка осталась стоять на месте.
– Иди сюда, - разозлился я на непослушание.
Она не сдвинулась с места.
Когти все-таки вылезли. Я чувствовал, что рубашка может разорваться от увеличивающихся бугривших мышц.
Кронт поднялся со своего места.
– Даже не думай, - зашипел я. – Мое.
Белый оборотень сжал кулаки. Если бы не правило гостя, гласившего, что гость подчиняется владыке клана, он бы кинулся на меня.
Девушка продолжала стоять на месте, ставя меня в дурацкое положение перед подданными. За ослушание я мог публично наказать ее. Может она не слышит,
Сделал шаг в ее сторону. На площади зашумели. Все понимали, что происходит какая-то нестандартная ситуация. Красавица вдруг встрепенулась, осмотрелась, удивленно приоткрыла свой маленький ротик и… бросилась бежать. В противоположную от меня сторону.
Спокойным шагом прошел сквозь расступившихся оборотней. Остановился у отряда дежурных. Они следили за порядком на площади и задержали беглянку.
– И что все это значит? – с интересом рассматривал я ее красивое беленькое личико с дивными аквамариновыми глазами.
– Невесту вызывали? – вдруг выдала эта дива.
Ответив Кате на сообщение, я опять провалилась в свой чудесный сон с золотистой воронкой. Я не летела, не падала, а плавно парила. Не знаю куда, вверх или вниз. А, может быть, в сторону. Внутри воронки, вокруг меня, кружили яркие цветы. Желтые лютики, голубые незабудки, красные маки, сиреневый клевер смешивались с фантастическими цветами, такими, что обычно придумывают мастера наших народных художественных промыслов из Хохломы и Городца. Запах стоял изумительный. Когда проснусь, попробую его запомнить и найти духи с похожим ароматом.
В какое-то мгновение я вывалилась из воронки-туннеля, совсем не больно приземлившись на булыжную мостовую.
– Вот неуклюжая! Расселась посреди дороги. Все на площадь спешат, а она тут сидит, - обогнула меня женщина в черном платье с красным капюшоном. Именно в таком платье выступала в спектакле, где я провалилась, актриса Татьяна Буш.
– Так я в театре! – осенило меня. Подскочила и последовала за Татьяной, стараясь не терять ее из вида.
– Какие профессиональные декорации! – восхищалась я, глядя на совсем натуральные двухэтажные дома и уличные фонари.
Впереди послышался шум. Наверное, зрители уже собрались, поспешила я побыстрее на звуки. Добежала до площади, где столпились люди в одежде преимущественно красно-черной цветовой гаммы.
– Невеста? – спросил какой-то мужчина.
– Невеста, - подтвердила я.
– Тогда тебе туда, - подтолкнул он меня к центру площади.
Там уже выстроились артистки в пестрых нарядах. Я встала с краешку, рядом с девушкой в платье Мальвины.
– Я Тиза, - представилась она.
– Эвелина.
– Красивый у тебя наряд, Эвелина, - рассматривала меня соседка.
– У тебя тоже. Только почему ты без парика?
– Зачем мне парик? – обиделась моя новая знакомая.
– А разве ты не Мальвина?
– Не Мальвина. Мальвине пятьдесят. Она уже не может быть невестой, - произнесла загадочную фразу Тиза.
– А тебе сколько? – на всякий случай уточнила я.
– Сколько и тебе, сорок лет, - непонимающе уставилась на меня девушка.
– А откуда ты знаешь мой возраст? – удивилась я.