Притяжение страха
Шрифт:
– Так вам понравились снимки?
Она припомнила свой беззащитный вид на фотографиях. Восхищенные детские глаза, смотрящие в его камеру. Страх и волнение, испытанные в номере. И, главное - бестолковую прогулку, которая, по сути, вылилась в безуспешные поиски его. Того, кто сидел теперь рядом, позволяя себе дразнить ее.
– Не то слово, - процедила она.
– Неужели - нет?! Если так - я безутешен. Ведь это был комплимент…
Может, она такая злая, потому что сигарет нет? А он, разумеется,
– У вас такое хобби - фотографировать туристов? Все стараются сделать красивые пейзажи, а вы - портреты?
– Не совсем.
Он соскользнул с лодки.
– Так значит, портрет все-таки - красивый?
Не дождавшись ответа, он отошел на пару шагов. И повернулся к Юлии, протягивая ей руку.
– Давайте пройдемся. Песок такой приятный.
Его волосы, сейчас совершенно серебряные - единственный светлый блик на фоне темного силуэта. Юлия, с трудом разгибая затекшие ноги, подходит к нему. Делает вид, что не замечает его раскрытой ладони. И Карлосу приходится опустить руку.
– Так все-таки - зачем было фотографировать, именно меня?
Они тихо идут по пляжу недалеко от кружевной кромки прибоя, оставляя позади таинственно мерцающий в ночной подсветке замок.
– Ну, это очевидно, - говорит он, - вы мне очень понравились и…
– И - что?
– Ничего. Мне стало интересно с вами познакомиться. К тому же…
– К тому же - что?
Он останавливается, и ей приходится остановиться тоже. И снова приходится увидеть его глаза, сейчас затемненные полумраком.
– Мне показалось, вам грустно.
Он произнес это так просто, что Юлия растерялась.
– Было так заметно?
– она попыталась говорить ему в тон.
– Поверьте…
Неужели сочувствие заставило красивый рот Карлоса дернуться, сотворив на лице нечто вроде печальной улыбки?
– Поверьте, я знаю, что такое одиночество. Знаю очень хорошо.
Это не шутка! Юлия отчетливо слышит жалость в бархатном голосе. Вот только этого не хватало.
– Тогда вы, конечно, знаете, что иногда оно может быть желанным. Некоторые специально уезжают для того, чтобы…
– О, да, да, разумеется! И даже чаще всего так и есть, - он даже перебил ее, - если человек в глубине души не хочет быть один - он никогда не будет один.
Что так зацепило ее в этой фразе, заставив надолго задержаться взглядом на его шее, ровно-смуглой в расстегнутом вороте рубашки? Его вид? Тон? Или - сами слова? На что он намекал? Получается - она хочет быть одна?!
– Мне подумалось, пока я здесь - а я, как уже говорил, здесь все и всех знаю, я мог бы скрасить ваш отдых. Но если это лишнее, - бархатный голос неуловимо задрожал, отозвавшись вибрацией в спине и в сердце, - если я нарушаю желанное уединение, то…
– Нет-нет!
Черт. Слишком поспешно она это
– То есть, я хотела сказать… - Юлия запнулась. Нет, ну, понятно, конечно, что ты - хозяин мира.
Но нельзя же вот так! Он смотрит излишне откровенно прямо в упор на ее грудь под обтягивающим топом. С другой стороны - не придерешься. Для того она и оделась именно так. Только вот… он постоянно разглядывает ее, словно она какое-то редкое животное в зоопарке - как та огромная горилла-альбинос, символ Барселоны. Или просто привык на всех так пялиться?
– Вы уже осматривали наш замок?
– Нет. Только собиралась.
– С ним связана одна легенда, довольно занятная. Если пожелаете, я вам ее расскажу.
– Мне уже вчера одну рассказали…
От его следующего вопроса, в общем, обычного, но заданного необычно вкрадчивым тоном, мороз по коже.
– И… что же вам рассказали?
Почему ей все время кажется, что над ней смеются? Что за паранойя? Потому что он слишком сильно ей нравится, вызывая комплекс неполноценности? Только и всего. Пора с этим кончать.
Преодолевая боль в спине, Юлия расправила плечи, отважно выставив вперед грудь. И прямо взглянула ему в глаза. Вряд ли он так уж смутился. Нет, конечно. Но когда ее брови иронически взлетели вверх, ему пришлось-таки быстро отвернуться к морю. Вот тебе наш ответ. Не один ты можешь воздействовать на людей отрепетированными перед зеркалом взглядами. А! Тебе, кажется, интересно узнать, что ей рассказали? Ну, и получи, фашист, гранату.
– Да так… - Юлия равнодушно пожала тонкими плечами, - замануха для туристов.
Довольная этой маленькой, сомнительной победой, она кокетливо подняла руки к волосам, якобы поправить прическу… Да сколько можно пялиться на ее тело?! Он даже голову наклонил немного вбок, чтобы лучше разглядеть. За эти последние дни она похудела, что немудрено. И теперь юбка, вместо того чтобы держаться на талии, сползла на бедра… Ну, это, дружок, уже хамство, Юлия отпрянула от его руки, которая почти легла на одно из них. Он вскинул серые глаза.
– Где вы ударились?
Ах… вот в чем дело. Оказывается, он всего лишь заметил ее жуткий синяк, чернеющий на светлой коже.
– А-а… Н-да. Ударилась… Я вообще довольно неловкая.
– Я понял.
Что ты там понял, интересно?
Облака за это время стали гуще. Серые массы полностью затянули луну. На пляже стало совсем темно.
– Пойдемте, погуляем по замку? Сегодня подходящая погода для этого…
Ветер становится холоднее и резче. Он точно издевается. Вот эта непроглядная темень и духота, навалившаяся на берег из-за облачной подушки, - это подходящая погода для ночных прогулок с самонадеянными незнакомцами?!