Притяжение страха
Шрифт:
В голове зазвучала лихая композиция «Короля и Шута», слышанная недавно в Москве. Только теперь она производила совсем другое впечатление, чем тогда, в ее одинокой опостылевшей комнате. Юлия даже стала напевать, то и дело, путая слова и отплевываясь от соленых брызг: «…ты по-па-ла к настоящему колдуну, он загубил таких как ты не одну», - она демонически захохотала, примерив слова на собственную ситуацию: «…словно куклой в час ночной теперь, он может управлять тобой…» Больше я никогда не буду такой жалкой идиоткой!
– внезапно осознала она.
– Теперь я, одна я
В этот самый момент очередная длань равнодушной многорукой твари с названием «море» поднялась прямо перед ее глазами. Юлия, конечно, не успела ни отвернуться, ни приподняться над волной. Она даже не успела испугаться, когда лицо обожгло ударом хлесткой морской пощечины.
Солено- горькая вода залила глаза, рот и нос одновременно. Юлия резко закашлялась, разлепила веки, хотела вдохнуть и на вдохе получила второй удар в лицо, сильнее первого.
Странно, она даже не очень ужаснулась, поняв, что задыхается.
Было только мгновенное, жуткое по накалу сопротивление всего существа, скорее на физическом уровне. И приступ паники, тоже слишком короткий. А так… если бы могла, она бы, наверное, усмехнулась. Лишь с небольшим сожалением принимая такой глупый, бесславный, но, надо признать, вполне логичный конец, своей глупой, бесславной жизни.
В последний раз, приоткрыв глаза, раздраженные слезами и водой самого соленого в мире Средиземного моря, Юлия увидела, как огромная черная тень, чернее ночного неба, сужая круги, опускается прямо на нее. Без особенного возмущения Юлия поняла, что это и есть смерть, которая склоняет над ней темное лицо.
И еще она поняла, что смерть - это ощущение полета. Яркого стремительного полета над волнующимся ночным морем.
…Темное лицо склоняется над ней, медленно и неумолимо приближаясь.
Вот оно уже так близко, что его не видно. Видны только губы - странно бледные на загорелой коже, четко очерченные, идеальной формы. Не влажные и не сухие, не улыбающиеся и не сжатые… она чувствует незнакомое дыхание на своей шее, оно пахнет свежестью, морем и сигарами. Сейчас, очень скоро этот рот поцелует ее, и все изменится. А пока чьи-то прохладные пальцы щекочут кожу на левой лопатке. Это змея! Обвила скользкими кольцами ее руку и ползет к шее. Но это уже не важно. Она видит только, как безупречные губы приоткрываются, и она готова приоткрыть в ответ свои. А тело обволакивает знакомая истома, мучительная и сладкая. И с этих губ ей на лицо падает мелкими каплями теплая, соленая, с металлическим привкусом, кровь…
Юлия вскрикнула, дернулась, открыла глаза.
Она очнулась от холода. Несмотря на мягкость южной ночи, лежать голой и мокрой на остывшем песке не особенно приятно. Сколько она валяется вот так, в паре метров от шумящей серебристой пены, которой не достает сил подобраться к ее застывшим ногам? Не так уж мало, если учесть, как занемели суставы…
Оглянувшись вокруг, Юлия Малеева ужаснулась по-настоящему. Ибо теперь она была абсолютно трезва. И потому могла трезво взглянуть на ситуацию.
Луна скрылась за густыми серыми облаками.
Черно- желтый лоскут полукруглого песчаного пространства оживляли лишь несколько бело-серебристых подвижных пятен, в которых Юлия признала чаек, ищущих корм. Еще одним бело-серебристым пятном была она сама.
Юлия отчетливо помнила, что тонула. Такое не забывается, будь ты хоть трижды в стельку! Она помнила момент удушья. И точно знала, что после этого ни за что, ни на каком автопилоте не смогла бы выкарабкаться оттуда, куда уже почти угодила. И уж тем более не смогла бы самостоятельно добраться до берега, да еще и выйти из воды, упав в нескольких метрах от кромки прибоя…
Юлия вскочила на ноги так резко, что чуть не упала снова.
Одежда валялась в нескольких шагах от нее. Путаясь от страха и холода в штанинах джинсов и рукавах рубашки, Юлия кое-как натянула на себя отсыревшую одежду и, невольно озираясь по сторонам, почти побежала в сторону от моря.
Туда, где, как смутно помнилось, был отель с названием «Дон Жуан» и тесная комнатка с номером «314».
Глава 3
Сквозь подрагивающие веки в глаза вливались оранжево-красные брызги солнечных лучей. Она загорала уже, наверное, часа два. И теперь над верхней губой, на подбородке и бледном лбу бриллиантовой крошкой мерцали искры испарины. Перед глазами прыгали оранжево-зеленые круги, а бухающий в висках ритм был вполне себе роковым. Несомненно, это был шаг отчаяния.
В другом состоянии Юлия никогда не решилась бы на такое. В другом состоянии столь дикая идея просто не пришла бы ей в голову.
Но она снова поступила по-своему. По-Юлиному . Ей было очень плохо. И она поторопилась сделать так, чтобы стало еще хуже.
Только здесь - под этим ярко-синим от счастья и полноты жизни небом, только теперь - когда солнце, еще распаренное полднем, уже готовилось остыть, стало ясно, как же она на самом деле вымотана.
Юлия подняла от полотенца голову, тяжелую и раскалывающуюся из-за жары, перелета и прошлой бессонной ночи. Болела не только голова - кости, и суставы ломило, как при сильнейшем гриппе. К тому же Юлия еще раз убедилась в своей неисправимой порочности и испорченности. В неодолимом, роковом перевесе физического над духовным.
Казалось бы, душа ее страдает так, что невозможно жить. И, тем не менее, Юлия наслаждалась. Кожа, свободная от опостылевших одежд, млела под ласками бриза - то жаркого, то вдруг прохладного. Мышцы плавились в тягучий кисель. После шести нескончаемых месяцев промозглой московской зимы и небывало холодного лета измученное тело впитывало тепло, как голодный младенец материнское молоко. А глаза, покрасневшие и саднящие от недосыпа и слез, с жадным любопытством следили за окружающим, наблюдали и оценивали… Тем более, все, что она видела, настолько отличалось от привычного мира!