Притяжение страха
Шрифт:
Ходьбы от отеля оказалось минуты три. Над захватанными стеклянными дверями вычурным, «под готику», шрифтом было написано «Трамонтана». Гребень, кажется, поет про что-то похожее… «Сейчас ты па-папа, но что ты запляшешь, когда с гор будет дуть трамонтана?»…
Натянув на лицо профессиональную улыбку, Юлия толкнула тяжелые, заляпанные двери.
В маленьком душном помещении посетителей не было.
За стойкой сидели двое - нездорово полный мужчина лет пятидесяти с необычной внешностью - глаза, круглые, немного навыкате, за толстыми стеклами очков придавали
Девочка в «Натали» уверяла, что это крошечное семейное агентство, в котором говорят по-русски. К тому же делают знакомым, прекрасные, нестандартные маршруты для экскурсий.
– Здравствуйте, - сказала Юлия, усиленно улыбаясь.
– Здравствуйте, - загудел мужчина, ну точно, шмель.
– Сеньорита руссо?
– Да, я… АЙ!!
Пронзительно вскрикнув, Юлия отпрыгнула назад, ударившись спиной о стеклянные двери. Трудно не вскрикнуть и не отпрыгнуть, когда к твоей щиколотке вдруг прилипнет что-то мокрое и холодное и медленно поползет вверх по ноге. Даже если это всего-навсего любопытный собачий нос.
– Чикко, но!
– строго прикрикнул на пса мужчина и извинительно заулыбался крупными желтыми зубами.
– Сеньорита Моску?
– Да. Я…
– О! Моску, Моску!
– мечтательно закатил выпуклые глаза шмель.
– Я от Наташи, - Юлия протянула ему через стойку довольно тяжелый подарок.
– Это вам из Москвы. От Наташи… - Юлия быстро заглянула в свою бумажку, - От Наташи Синициной…
– О! Наташа! Наташа!! Си! Моника, Наташа!!
Моника закивала, улыбаясь, чуть менее замучено. Юлия, наконец, вручила шмелю хрустящий пакет.
– О! Спасибо, спасибо! Наташа!!
– с трудом вставая и принимая подарок, гудел шмель.
– Меня зовут сеньор Мигель… - выговорил он, протягивая Юлии пухлую руку.
Она неохотно пожала прохладную влажную кисть сеньора Мигеля.
– Да-да, Наташа говорила. Здравствуйте.
– А… Вы?
– спросил он, не отпуская ее руки.
– Юлия.
– Юлия, Юлия. Спасибо, Юлия!
– он почему-то по два раза повторял все имена.
– Я немножко говорю руссо…
– Понятно, - кивнула Юлия.
Сеньор Мигель развернул слои бумаги и достал из пакета… ну, разумеется! Маленький презент для иностранца. Что еще это могло быть? Литровая бутылка «Смирновки» и баночка черной икры - настоящей, с осетром на красной жестяной крышке. Тут сеньор Мигель загудел еще громче и сочнее, а Моника заулыбалась еще ласковее. Правда, она все равно была какая-то уставшая… Когда сеньор отвосхищался и отгуделся, он вспомнил про Юлию.
– Э… Где вы… м-мм… остановились?
– Дон Жуан, - с готовностью сообщила она.
– О. Дон Жуан. Угу.
Судя по виду, с каким шмель переглянулся с Моникой и Чикко, трехзвездочный отель «Дон Жуан» был у местных знатоков не на самом хорошем счету. Юлия с деланным равнодушием пожала плечами. Мигель переглянулся с Моникой еще раз. И Юлия сочла
– Наташа говорила… У вас экскурсии бывают… Хорошие.
– О!! Да! Да! Очень хорошие, очень! Наташа - молодец, очень хорошие, для Наташи…
Чем- то, ему, эта Наташа, видимо, сильно угодила. А Моника проговорила вдруг нежным, неожиданно молодым голоском, многозначительно подняв на мужа рыжие бровки:
– Маньяна…
С минуту сеньор Мигель соображал, о чем идет речь. Потом загудел совсем уже оглушительно:
– О! Маньяна! Маньяна!! Фиеста ла Мерсе!
Он даже вскочил - что было не очень просто из-за тесноты конторки и его грушевидного живота. И куда-то полез. И достал яркие красно-зеленые буклеты с испанским текстом на обложке. Юлия посмотрела на них и с тем же выражением полного непонимания - опять на него. И улыбнулась еще шире. На это Мигель возбужденно замахал руками, вытаращив глаза, как немая рыба - видимо, словарный запас его русского иссяк. Тогда он обернулся за спину и крикнул в приоткрытую дверь подсобки:
– Хуан! Хуан!!
Он мог бы и не говорить, что молодой человек - почти подросток, вышедший из служебного помещения - его сын. Хуан был чуть уменьшенной и более молодой копией сеньора Мигеля - от намечающегося уже пузика, до выпуклых грустных глаз за толстыми очками. Кожа у него была неприятного желтовато-бледного оттенка, как и у родителей. «Странно, что у людей, живущих в Испании, бывает такой цвет кожи…» - подумала Юлия. А Хуан, печально улыбаясь и почти не поднимая на нее глаз, заговорил на чистом русском языке, лишь с небольшим напряжением подбирая нужные слова.
– Завтра в Барселоне будет проходить открытие рок-фестиваля «Мерсе», это грандиозное событие происходит один раз в два года… В рамках праздника каталонской культуры и мифологии…
– Си, си!
– подтвердил шмель.
– Туда съезжается молодежь изо всех уголков Европы… - Хуан искоса взглянул на довольно кивающего отца.
– И папа хочет забронировать вам номер в недорогом отеле, чтобы вы могли остаться в Барселоне на ночь после экскурсии по городу. А утром уехать самостоятельно на рейсовом автобусе… Вы согласны?
После этой тирады он смотрел на Юлию впервые больше двух секунд, с интересом и какой-то необъяснимой жалостью. Видя, что она не отвечает, он добавил:
– Это то, что стоит увидеть. Это не стандартная туристическая экскурсия, это настоящее…
– Да-да, спасибо, - очнулась Юлия.
– Хау мач? В смысле - сколько стоит?
– Всего лишь шестьдесят евро.
– Ско-олько?!
Она была удивлена - мягко говоря. Ехать в Испанию, чтобы пойти на рок-фестиваль, отдав за это сумму, на которую можно целые сутки шиковать, объедаясь паэльей и упиваясь сангрией? Это было слишком оригинально, даже для нее. Она-то думала, тут будут корриды, матадоры, фламенко, суп из бычьих хвостов и всякое такое… Чикко, бестолково помахивая облезлым дворняжьим хвостом, умоляюще смотрел на Юлию грустными, слезящимися от старости глазами.