Притяжение страха
Шрифт:
– Д-да… - не очень уверенно кивнула она, испугавшись вдруг того, что может узнать от этого непостижимого мужчины.
– В какой связи?
– В связи с историей, которую нам рассказали вовремя экскурсии - что-то про проклятие и про проданную душу…
Он молчал, никак не реагируя, только слегка ухмыляясь.
– И еще - в связи с Собором Святого Семейства. Честно говоря, я до сих пор в шоке… Помнишь, ты ведь тоже там был в тот день? Зачем - если ты все об этом знаешь?!
– Я знаю все о… Гауди…
Ей показалось, что ему отчего-то
– Я знаю все об этой легенде, как и о массе других подобных. Я знаю все обо всех его творениях, о его жизни, судьбе, истории… Даже о том, чего ты не подозреваешь. Но узнать все о гении, заключенном в соборе, - невозможно! Поэтому я часто прихожу туда… вот уже очень много лет.
– Хочешь постичь?
– догадалась Юлия.
– Да, - как будто с неохотой согласился он.
– Но ведь это - невозможно.
Короткий взгляд из-под нахмуренных бровей заставил ее быстро добавить:
– Ты сам сказал…
Он молчал. Низкорослые, стелящиеся по каменистой розовой почве смешные пальмочки проносились мимо с такой скоростью, что Юлия боялась смотреть на спидометр.
– Так, значит, тебе понравился Собор Святого Семейства?
– Если честно, он меня убил.
Юлия произнесла это с таким неожиданным чувством, что только теперь сама поняла, как ей хотелось все это время поделиться с кем-то своим недавним потрясением.
– Просто… раздавил.
– То есть? Объясни!
– вдруг потребовал дон Карлос.
– Мне показалось… Нет. Я уверена…
Юлия старательно подбирала слова. Вдруг стало очень важно, чтобы именно он разделил ее эмоции по этому поводу.
– Я уверена, что в этом… здании сосредоточена сама жизнь и… - она запнулась от его внимательного взгляда, -…и смерть.
– Что ж, - заметил он холодно, если не зло, - я рад совпадению наших вкусов.
– Тогда расскажи мне об этом!
Глаза Юлии засверкали в полумраке салона от невольного возбуждения. Которому было суждено погаснуть так же внезапно, как и разгореться.
– Рассказ об этом… - он помолчал, угрюмо сдвинув брови, словно подбирал более мягкое выражение, - рассказ об этом занял бы слишком много времени… К тому же, - добавил он обидно, - к тому же тебе не нужно об этом знать.
Это было сказано так, что и пню стало бы ясно - продолжения не будет. Так небрежно и так убежденно, что порыв Юлии возмутиться, обидеться, потребовать объяснений угас, не успев разгореться. И она ограничилась тем, что, капризно надув губки - как истинная кокетка, - отвернулась и стала смотреть в окно.
Здание корриды Монументал де Барселона днем выглядело совсем не так, как ночью. Снаружи. Ну а внутри - тем более!
Чаша трибун, доверху заполненных нарядным, шумным народом, напоминала бурлящий котел. В котором щедро облитое карамелью солнца варилось экзотическое, праздничное блюдо. Этот огромный котел был накрыт ослепительно-голубым шатром неба, а надо всем, отдаваясь мощной
Зараженная всеобщим возбуждением и все-таки несколько страшась предстоящего зрелища, Юлия, автоматически двинулась к лестничному проходу между трибунами.
– Не нужно подниматься!
– окликнул ее спутник.
– У нас самые лучшие места.
Кто бы сомневался. Лучшими местами оказался первый ряд. Сразу за щитами, отгораживающими арену от зрителей.
– Здесь никогда не сидят туристы, - с гордостью в голосе сообщил довольный собой и окружающей обстановкой дон Карлос.
– Почему?
– наивно поинтересовалась Юлия.
– Слишком дорого, - просто ответил он, - а еще - во избежание.
Почему- то не захотелось выяснять -во избежание чего.
– Та сторона называется «сол», а эта - «ла сомбра» - тень. Поэтому здесь самые дорогие билеты. Кстати, вот возьми, - он вложил ей в руку белый полотняный платок.
– Пригодится.
Только сейчас Юлия заметила, что в то время как одна половина круга находилась в приятной тени, другая парилась на жарком солнце. Ее широкополая шляпа была здесь не нужна, но Юлия все равно надела ее, кокетливо сдвинув чуть набок - так она выглядела совсем гламурно. И ощущала себя, по меньшей мере, роскошной дамой полусвета при спутнике-аристократе. Ей было так хорошо, как не было очень давно. А возможно - никогда не было. И, конечно, она не могла предположить, что очень скоро ей будет совсем плохо.
…Когда на арене появился мосластый черно-пегий бык с тонкими прямыми рогами, это было еще ничего - даже забавно. Когда вслед за ним туда неспешно выехал всадник на лошади с такой тяжелой попоной, что она - в смысле, лошадь, еле стояла на ногах - это было даже смешно. Но вот потом… потом все стало ужасно.
А главное - так близко! Она сразу поняла, почему на эти места не пускают приезжих туристов. И очень за них порадовалась. Чего не могла сказать о себе. Потому что это ужасно, когда на твоих глазах трое или четверо здоровых мужиков методично, планомерно и хладнокровно втыкают в живое существо острые предметы. Причем существо это практически беззащитно.
– Почему их столько на одного?
– Юлия повернулась к Карлосу так возмущенно, словно это он был виноват в страданиях невинной твари.
– Я думала - матадор бывает один.
– Матадор - один, - спокойно пояснил дон Карлос, явно наслаждаясь и зрелищем, и ее реакцией, - а это - пикадоры.
– Зачем они над ним издеваются?!
– выкрикнула Юлия так звонко, что вызвала осуждающе-насмешливые взгляды соседних зрителей.
– Их задача - измотать быка, лишить его сил и ориентации перед выходом матадора…