Притяжение звезд
Шрифт:
– Ну, все равно он забавный, – возразила она.
Мы сняли с Мэри О’Рахилли платок, платье и панталоны, но оставили чулки, чтобы ноги были в тепле. Ее сотрясала то мелкая, то крупная дрожь. Стараясь внимательно рассмотреть черные гладкие волосы, я натянула ей через голову ночную рубашку.
«В этом вам будет удобнее», – обычно говорила я пациенткам во время процедуры переодевания, хотя на самом деле мы их переодевали из гигиенических соображений; к нам нередко поступали сильно завшивленные женщины.
Если
Лицо Мэри О’Рахилли исказила гримаса, и ее тело напряглось.
Я подождала, пока боль пройдет.
– Сильная была схватка, дорогая?
(Нас учили не называть боли при схватках острыми.)
– Я бы сказала, не очень сильная.
Но первородящим не с чем было сравнивать остроту боли.
– Вы не знаете, когда вам срок родить?
– Приблизительно. Моя соседка говорит, может, в ноябре.
– Когда у вас была последняя менструация?
Ее лицо отразило непонимание.
– Месячные.
Она порозовела.
– Извините, не поняла. Где-то прошлой зимой…
Я не стала у нее допытываться, когда она впервые ощутила движения ребенка, потому что первородящие редко фиксировали первое шевеление плода, а потом уже было слишком поздно для определения сроков по этому полезному признаку.
– Насчет схваток – где именно вы их в основном ощущаете?
Мэри О’Рахилли неопределенно взмахнула рукой над животом.
Но это выглядело более типично для того, что мы называли ложными схватками: скорее предупредительные выстрелы, чем полноценная атака, которая обычно характеризовалась болями в области спины. Насколько я могла судить, этой девчушке до родов оставалось еще несколько недель.
– С каким интервалом происходят схватки?
Роженица с несчастным лицом пожала плечами.
– Они разные?
– Не помню, – прошептала Мэри О’Рахилли.
Все симптомы, которые она описала: нерегулярность, внезапное начало и прекращение спазмов, на мой взгляд, указывали на ложные родовые схватки.
– Скажите, миссис О’Рахилли, вы давно ощущаете эти схватки?
– Я не знаю.
– Несколько часов?
– Несколько дней.
Сокращения шейки матки в течение одних суток – довольно распространенное явление. Но если бы это были настоящие схватки, то у Мэри О’Рахилли могли бы уже и отойти воды.
Ее голос сорвался от волнения:
– Значит, я скоро рожу?
– Посмотрим. Да, довольно скоро.
– Но
Я еле подавила смешок. Гройн носил раненых на носилках, напомнила я ей. В госпитале он, естественно, нахватался каких-то сведений о ранениях и горячке, но едва ли о деторождении.
Я подумала, что мои слова могли бы вызвать у Мэри О’Рахилли улыбку, но сейчас она слишком боялась. Как и большинство моих пациенток – даже не раз рожавших, – она, вероятно, никогда до сих пор не лежала в больнице.
Расспрашивая ее и узнавая все больше, я надеялась получить какие-то сведения о ее возможных проблемах со здоровьем. К примеру, проклятьем городских детей был рахит: зубы прорезывались слишком поздно, малыши начинали ходить не раньше двух лет, у многих была искривленная грудная клетка, или ноги, или позвоночник. Но нет, у Мэри О’Рахилли было хотя и маленькое, но вполне симметричное тело и пропорциональный таз. Никакой припухлости ниже талии, свидетельствующей о больных почках. Была бы вполне нормальная беременность, не подхвати она грипп.
Она поежилась и кашлянула в крохотную ладошку.
– Я была очень осторожна, сестра, полоскала горло яблочным уксусом и пила его.
Я машинально кивнула. Многие верили в целительную силу мелассы или ревеня, способных обезопасить их от гриппа, словно существовал какой-то один бабушкин рецепт, который мог спасти нас всех.
Как бы невзначай я положила на грудь Мэри О’Рахилли руку с часами в ладони, чтобы незаметно измерить частоту дыхания. Дыхание было несколько учащенным: она судорожно вдыхала и выдыхала между приступами кашля. Потом вложила ей под язык термометр.
«Пульс ровный, но немного слабый», – написала я в ее медицинской карте.
– Кстати, эти синие пятна у вас на запястье… вы упали? У вас внезапно закружилась голова? Откуда они?
Она помотала головой.
– Нет, просто у меня легко возникают синяки.
Через минуту я взглянула на термометр: ртутный столбик показал температуру чуть выше нормальной.
– Не такая уж вы тяжелая больная, – сообщила я ей.
Мы с Брайди уложили ее на среднюю кровать (смертный одр Эйлин Дивайн).
Перестань, не думай ты об этом, ты же не хочешь сглазить бедняжку?
– Люди боятся приближаться друг к другу, – произнесла Мэри О’Рахилли задыхающимся шепотом, – потому что зараза так быстро распространяется! Позавчера фараоны выбили дверь в доме рядом с нами и нашли там в квартире целую семью, лежавшую на одном матрасе. Все они были мертвые.
Я кивнула, подумав, как соседи могли обходить эту квартиру стороной и даже не стремились узнать, живы ли ее обитатели… впрочем, можно ли кого-то осуждать в эту пору всеобщего ужаса?