Привал с выдернутой чекой
Шрифт:
«А ведь красиво излагает, – подумалось мне, – складно!»
А ротный продолжал разглагольствовать:
– В бою ты можешь ее применить или в сердцах когда заругаться. Это понятно и простительно. Оно врага иногда даже полезно как следует крепким словом припечатать. Для того ненормативная лексика как ругательство и существует. Но не разговаривать же? А то порой у иных получалось как у Элочки-Людоедочки – …надцать слов в словаре, и все из раздела ненормативной лексики.
Он встал и покровительственно (по праву старшего товарища) похлопал меня по плечу.
– Так что, Виктор Петрович, хватит хандрить. С ненормативной лексикой пора заканчивать. Договорились?
И что я мог
– Договорились! – сказал я, вставая. Уходил я от ротного с тяжелым сердцем. Не знаю, как кому, а мне эта затянувшаяся комедия стала надоедать.
Глава 5
Приказ на боевое применение пришел раньше, чем планировалось. Как говорится, беда пришла откуда не ждали.
Как комбат сказал кому-то: «Пусть Белов срочно готовит роту к выходу. Двадцать минут на сборы», – я услышал, возвращаясь от медиков (ходил за витаминами). Так что для меня приказ ротного собирать рюкзаки неожиданностью не стал. Я раздал бойцам полученные у медиков витаминчики и начал собирать рюкзак. Впрочем, что его собирать? Вода по максимуму, продуктов на три дня – двух раздербаненных пайков за глаза и выше крыши. Коврик, куртка – ночью довольно холодно. Вот и все сборы. Все остальное – снаряжение и вооружение. Все привычно, все обычно, ничего нового, но при постановке задач случился один казус. Да такой, что я уж подумал, у меня при падении совсем мозги перевернулись, но потом первый раз во всем засомневался. Не по-хорошему так засомневался.
Мы собрались на ЦБУ. Мы – это командиры групп и ротный. На широком столе командир роты расстелил карту и, привлекая наше внимание, пару раз щелкнул пальцами. Мы обратились в слух.
– Вот здесь, – ткнул он ручкой-указкой в маленькую точку на местности, – час назад сбили американского летчика. Наша задача найти и захватить.
Признаться, я этот момент пропустил, пролетел он мимо моих ушей. А Белов продолжал доводить предстоящую задачу:
– Приземлился он соответственно дующему ветру куда-то сюда. – Опять ручка-указка скользнула по карте. – Если мужик не дурак, то пойдет в зеленку, туда от места приземления километров пять. Даже если он слегка поломался, шансы дойти до нее и попытаться там спрятаться до нашего подхода у него есть. Сирийские беспилотники уже вылетели, но пока они долетят, амерс уже может скрыться в лесочке и, скорее всего, скроется. Если бы турки раскачивались быстрее и сообщили нам о сбитом самолете сразу, мы бы стопроцентно сумели перехватить его в пустыне. – Командир роты огорченно вздохнул.
– Наша задача? – воспользовавшись моментом, спросил командир второй группы капитан Леонов Аркадий Филиппович.
– Приказ – взять живым, – без особого энтузиазма поведал нам ротный. И тут-то у меня наконец «прорезалась» нестыковочка: «взять живым» это несколько иное, чем «найти» живым.
– И да, – самое интересное, как оказалось, командир роты припас под конец, – по непроверенным данным, в район сбитого самолета выдвинулись до двух рот американцев. Так что, парни, берем боеприпасов по полной. Возможна встреча.
– Эх, – Леонов молодецки крякнул, – давненько наши дорожки с амерами не пересекались! Я ради такого дела теперь с собой два огнемета возьму, попробую их неграм задницу поджарить. Мне бы только с ними встретиться, уж я бы оторвался!
– Не говори гоп, пока назад не вернемся. – Ротный оптимизма группника-два не разделял. – Мало того, что они воевать умеют, так еще, как я сказал, их две роты, а нас, сам понимаешь, одна. Да и в каждой роте у них минимум по сотне стволов.
– А то мы их не били! – самоуверенно отмахнулся Леонов.
– Били, били, – устало согласился Белов, – но
– Командир, да все это…
Они обменивались фразами, а я слушал, и мой мозг медленно опухал. Да, именно так – они болтают, а у меня мурашки под кожей перебегают точь-в-точь солдатики под обстрелом. Стою, ушами хлопаю и ничего не пойму: такое впечатление, что они не шутят. Но тогда что получается: у меня проблемы? Нет, надо хоть что-нибудь окончательно прояснить, а то что-то совсем нехорошо.
– Так американцы же наши союзники… – как можно нейтральнее удивился я.
– Кто, америкосы? – Командир роты покрутил пальцем у виска. – Ты извини, Вить, но тебя точно здорово долбануло! Тебе бы у доктора провериться надо. Америкосы – наши союзники… надо же такое придумать! Или ты пошутил?
Я понял, что сморозил глупость.
– Да дурачусь я, дурачусь! – тут же открестился я от своих слов, очень уж не хотелось, чтобы глупые вопросы задавать начали. И ведь есть из-за чего! Может, и правда провериться? Идем с задачей захватить американского летчика, можем столкнуться с американцами… с ума сойти… Но я точно знаю, что мы с амерами вместе. Уверен на все сто. Вот блин, а еще и сны эти непонятные сниться стали… Черт. Может, правда головой крепко ударился? Сознание я пусть и на секунду, но терял. Надо с людьми поплотнее пообщаться, прояснить кое-что для себя. Можно сразу тут и начать.
– А американца кто сбил?
– Турки, кто еще, – с легкой неприязнью довел информацию ротный. – Только нам никак не сообщали. Наверное, когда поняли, что у самих с пленением летчика ничего не выйдет, только тогда сообщение и передали. Те еще союзнички! – Ротный недовольно покачал головой.
Турки сбили? Союзники? Еще одна новость. Что творится-то? На моей памяти они только наших сбивали. Но виду лучше не подавать, точно за сумасшедшего сойдешь, и так голова кругом.
– А амер на кой… – хотел я выразиться, но в последний момент язык не повернулся, выдав нечто нейтральное, – черт сюда залетел?
– А что они всегда делают? – Захотелось сразу спросить: «А кстати, что?» Но я промолчал, Белов и сам ответил: – Как обычно, боеприпасы игиловским группировкам доставлял.
– Если будет отстреливаться, как поступаем? – нужный вопрос задал Леонов. Намекая тем самым, что, мол, шлепнуть в таком случае – и, как говорится, сам виноват.
Но у вышестоящего командования была иная точка зрения, о чем командир роты категорично и предупредил:
– Приказано живьем взять!
– А если местечко для обороны удачное и подходы открытые, как быть? – пытался отстоять свое мнение комгруппы-два.
– Я же сказал: живьем. – Ротный вздохнул и уже жестко потребовал: – Никакой самодеятельности! Делайте что хотите, обкладывайте, плюшками кормите, травите как зайца, цель ему предоставьте, пусть все патроны израсходует. Но подстрелить – ни боже. Можно разве что слегка покалечить при задержании. Но челюсть не ломать. Ему еще на пресс-конференции выступать. Для души и ног хватит! – ротный замолчал, а у самого желваки так и ходят.
Да-а-а, а я смотрю, крепко амеры наших достали, если командир едва сдерживается, чтобы пенной злобой не изойти, а ценному пленнику ноги переломать разрешает. Если это все правда, когда успели-то? Меня же полдня в ПВД [6] не было. А плевать! Я тоже давно с амерами встретиться хотел. Они уже весь мир за… – опять чуть не заругался, – одним словом, достали они всех.
6
Пункт временной дислокации.
Конец ознакомительного фрагмента.