Приватир
Шрифт:
Я подошёл к штурманскому столу, и вооружившись готовальней, быстро проложил маршрут. Потом озвучил бойцу у штурвала курс, и когда тот внёс необходимые поправки, обернулся к унтеру.
— Рог, командуй тут, — приказал я.
— Слушаюсь, — коротко бросил тот.
Четверо в ходовой рубке, меньше не получится, дирижабль достаточно сложен в управлении. Пятый у баков, контролирует работу насоса, питающего топливо на форсунки котлов. Показатели температуры посредством электричества подаются непосредственно в ходовую рубку. Шестой, от греха подальше, сопровождает
Покинув ходовую рубку, я направился в зал с артефактами. Уж больно было интересно взглянуть как оно там всё устроено. На «Туре» Казанов и близко не подпускал нас к этим механизмам. Даже посмотреть. Наверное, чтобы не сглазили. Я же говорил, что местные воздухоплаватели не менее мнительные и суеверные, чем в других мирах. Так что, я их пока и не видел ни разу. Даже глазами реципиента.
— Ну что, тут у нас, Фея? — используя её позывной, поинтересовался я.
— Порядок. Собрала по сусекам Силу в мои «Зарядники» и установила их в артефакты, — поочерёдно указав на три ящика, произнесла она.
Вообще-то, ничего особенного. Самые обыкновенные, из толстой фанеры, с нишами для амулетов, габаритами полторы, на одну и четверть сажени. Похожи друг на друга, как братья близнецы. Единственно обозначения на каждом из них в виде огранки соответствующей назначению. Как отличаются и механизмы заключённые внутри.
Понятия не имею как они работают. Это продукт какой-то техномагии, созданный сведущими в механике одарёнными. И да, учитывая количество железа заключённого в этих коробах, масса каждого из артефактов не меньше пяти тонн. Более мощные образцы и весят в разы тяжелей.
Хотя артефакты и в одном помещении, расположены не в рядок. Они являются составными элементами каркаса дирижабля и разнесены по достаточно просторному помещению. Два ящика с «Панцирем» и «Облегчителем» находятся на уровне пола, третий, «Кокон», приподнят на высоту в пару сажен. К нему подведено полотно одного из баллонетов с газом. Всего их восемь, но несмотря на изолированность каждого, все они составляют единое целое, благодаря чему обеспечивается пожаробезопасность.
— Только «Облегчитель» активировать нечем, — указав на нужный артефакт, пояснила девушка.
— Вообще-то, у меня то же стокаратный «Зарядник».
— Пустой, — уточнила девушка.
— Ничего. Наскребёшь, — отмахнулся я.
— А смысл? Идём налегке, на борту нет даже аэроплана разведчика, высота тысяча сажен. Как по мне, так вполне достаточно.
— Вот тут я с тобой согласен. Главное, что «Панцирь» и «Кокон» активны. Вот удивится пан полковник. Как считаешь? — подмигнул ей я.
— Я бы точно удивилась, — улыбнулась она и добавила, — а ещё, у меня появились бы к тебе дополнительные вопросы.
— Да их и без того уже столько, что у жандармов скоро косоглазие случится. Надо как-нибудь побыстрее от них
— Это да. Что капитан, согласен помочь с посадкой?
— Бесполезно. Такого только прибить. И сдаётся мне, команда у него под стать. Ничего, зависнем, стравим часть газа, и опустимся на землю.
— И где ты потом раздобудешь столько водорода? Это же Каменец, там даже для аэропланов нормального порта нет.
— Ничего не поделаешь. Иначе его посадить не получится.
— Тогда предлагаю сразу лететь в Менск. Там и эллинг можно арендовать без проблем, и водородная станция не одна.
— Как вариант, — согласно кивнул я.
Девушка ничего не ответила, и замерла на несколько секунд, расфокусировав взгляд. А потом вновь стала сама собой.
— Кто-то к нам приближается. Девять с половиной вёрст, высота три тысячи сажен. Увы, один или несколько, я без понятия.
— Быстро же они обернулись, — дёрнул я уголком губ, и кивнув Фее с Топором, направился на выход.
А вообще, с настиным порченным радаром нужно что-то делать. Она ведь даже не может определить групповая это цель или одиночная. Просто безобразие какое-то, а не способность.
Когда выбежали на верхнюю палубу, неизвестный, или неизвестные успели подобраться на расстояние в пять вёрст, и расстояние быстро сокращалось.
— И это что, нам теперь вот так постоянно придётся бегать? — высоко вздымая грудь, прикрытую кожаной курткой, возмутилась Настя, имея ввиду забег по трапам.
— Увы, нет в жизни совершенства, — развёл я руками, так же страдая одышкой. — Рупор, доклад по ракетным установкам, — это уже к остававшемуся на палубе за старшего.
— Малый калибр заряжены шрапнелью, средний фугасами.
— Взрыватели на шрапнели?
— Три секунды, — подтвердил он.
— Нормально. Пушки?
— Шрапнель, две секунды, по три снаряжённые коробки.
— Принял. Фея?
— Дистанция пять верст. Курс держит уверенно. Либо идёт по своей надобности, либо по «Маяку». Дирижабль большой, мне его ещё обыскивать и обыскивать.
— Ясно. Рог, Лютому, — с помощью «Разговорника» вызвал я унтера оставшегося в ходовой рубке.
— Здесь Рог, — отозвался тот.
— Поверни вправо на девяносто градусов.
— Есть поворот вправо на девяносто.
— Так, на палубе остаёмся я, Фея, Коготь и Болт. Рупор и Топор ушли в шахты.
— Лютый, — начали было они в один голос.
— У вас двадцатикаратники, и если долбанёт ракетой, костей не соберёте. Маловероятно, но возможно. А с нас, как с гуся вода. Выполнять, — для вящей убедительности мотнул я головой.
Не успели ещё парни скрыться в люке шахты, как я ощутил, что большой и неповоротливый дирижабль начал закладывать поворот. С одной стороны, скорость в сто тридцать километров в час, вроде как и серьёзно, настолько, что удерживаться на палубе проблематично. Хорошо ещё обходится без обледенения, иначе и акулья шкура мало чем помогла бы. С другой, всё познаётся в сравнении и для современных самолётов, это черепашьи бега.