Приватизация по-российски
Шрифт:
Оглавление
Вместо введения. "Чубайс на ваши головы!"
Глава 1. Стихийная приватизация
П.Мостовой В поисках правового поля
А.Чубайс Рождение идеи
Глава 2. Массовая приватизация
М. Бойко: Как протащить верблюда сквозь игольное ушко
П. Мостовой: Как создавалась программа
А. Чубайс: Как мы "пробивали" нашу программу
А. Чубайс: "Партия Госкомимущества"
П. Мостовой: Как раскручивался маховик приватизации
Д. Васильев: Как мы проводили чековую приватизацию
А. Чубайс: Как мы защищали приватизацию
А. Чубайс: Как душили приватизацию
А. Чубайс:
Глава 3. Приватизация в регионах
А. Казаков: Битва за собственника
А. Кох: Как это делалось в Петербурге
Глава 4. Гласность приватизации
А. Евстафьев: Как мы делали рекламу приватизации
Глава 5. Денежная приватизация
А. Кох: Государство - продавец
М. Бойко, А. Кох: "Связьинвест" - сделка века
Глава 6. Эффективный собственник
А. Чубайс: Рождение хозяина
А. Чубайс: В поисках собственного пути
А. Чубайс: После кризиса
Вместо заключения. Приватизация состоялась
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
Анатолий ЧУБАЙС
"Чубайс на ваши головы!"
Мой отец всегда был убежденным коммунистом. Он верил в идею не потому, что это было выгодно из каких-то карьерных соображений. Он действительно верил - истинно и истово. Он был кадровым военным и военным по призванию. После школы пошел в военное училище - это была мечта всей его жизни. Всю войну (с июня 1941-го по 1945 год - провел на фронте, в танковых войсках. Потом была все та же служба, и мы часто переезжали с места на место.
Наконец под давлением мамы отец поступил в военно-политическую академию, а потом и в адъюнктуру (военную аспирантуру). Поразительно, что никто из журналистов до сих пор не "прошелся" по его дипломной работе. А название этой работы было выразительным: "Полная и окончательная победа социализма в СССР - главный итог преобразующей деятельности партии и народа". Именно эту тему отец вдохновенно развивал на своих лекциях, будучи преподавателем научного коммунизма в военном училище. О победе социализма он говорил искренне и душевно, курсанты к нему всегда относились с большой теплотой.
А вот старшим сыном такого убежденного коммуниста был мой брат - не менее убежденный домашний диссидент. Он исправно слушал вражеские "голоса", а время от времени совершал эпохальные поступки. Скажем, 21 августа 1968 года, в день советской агрессии в Чехословакию, он вооружился самодельным чешским флагом и отправился единолично демонстрировать по Одессе, где тогда отдыхал, - в знак протеста. Авторитета отца едва хватило, чтобы погасить скандал.
Конечно, это была настоящая драма; практически ежевечерне, собравшись за столом к ужину, семья затевала настоящие политические баталии. Я был в то время еще ребенком, но ужасно переживал и за брата, и за отца, стараясь понять обоих. Надо сказать, что аргументы брата мне всегда казались разумными, но душою я был скорее на стороне отца - человека очень искреннего и прямого.
Пожалуй, именно этот внутренний разлад, который зародился в моем сознании в ходе семейных политических дебатов, постоянно побуждал меня задумываться о первопричине происходящих событий. Со временем я понял, что первопричину следует искать в экономических отношениях. Правда, тогда я еще не знал и слова такого - макроэкономика, и экономические отношения представлялись мне как отношения
Пока я учился в институте, никаких серьезных занятий экономикой не было. То есть я занимался по обычной институтской программе. Может быть, только более интенсивно и целенаправленно, чем другие. Причем сначала я увлекался технологическими дисциплинами, инженерными, а потом меня заинтересовала и собственно экономика. Однако в институте изучать можно было только микроэкономику - на уровне конкретных предприятий. Максимум - отраслей. То же, что увлекало меня по-настоящему - макроэкономику (динамика экономических показателей, денежные отношения...) - обсуждать было не с кем. Даже на специальную литературу, которую следует читать, некому было меня навести, и это угнетало.
Тем не менее я уже сам начинал понимать, что динамика экономических показателей в советской экономике плохая, что дела идут из рук вон, и для лечения требуются очень сильные лекарства. Поэтому когда на лекциях нам рассказывали, в чем преимущества показателя нормативно чистой продукции перед показателем объема реализованной продукции, меня не покидало ощущение, что мы пытаемся обновить краску и штукатурку, в то время как у нас весь дом горит.
Первые попытки серьезного осмысления экономической ситуации в стране стали возможны уже после окончания института. В году 78-79-м как-то "на картошке" (где же еще было встречаться тогда советским аспирантам?) мы сошлись с Гришей Глазковым и Юрой Ярмагаевым, которые пытались всерьез заниматься изучением экономической ситуации в стране. Объединившись, стали целенаправленно разыскивать грамотных людей, также интересовавшихся достоверной информацией о состоянии дел в советской экономике. После долгих поисков обнаружили четвертого - Сергея Васильева. Эти люди и стали впоследствии ядром нашей питерской команды.
Когда число "интересующихся" достигло шести человек, я предложил: ребята, а что, если нам не просто общие разговоры вести, а попытаться организовать дискуссии в режиме профессиональной работы - с настоящими аналитическими исследованиями, на базе обширного перечня литературы и всей доступной информации? Идея понравилась. Мы поставили перед собой задачу: узнать реальную, а не книжную историю советской экономики. И - ни много ни мало - определить пути ее возможного реформирования. Исходя из поставленной задачи определили несколько основных направлений для исследований: нэп, соцстраны, и прежде всего опыт реформирования в Венгрии и Югославии.
Исследования вели капитально. На Югославию, например, посадили Сергея Васильева, и где-то к 81-82-му году он стал, я уверен, специалистом номер один по этой стране во всем СССР. Сергей добывал всю существующую литературу по Югославии, читал ее в подлиннике, так как знал несколько европейских языков, включая какой-нибудь сербско-хорватский, не говоря уже об английском. Он перелопачивал гигантские массы этой литературы, систематизировал полученную информацию и "врубался" в нее очень глубоко. Он запросто мог сообщить, какими политическими и экономическими событиями был обусловлен какой-нибудь очередной кризис динара и при каких экономических обстоятельствах и когда менялось очередное югославское правительство... Точно так же Юра Ярмагаев был в свое время одним из лучших в стране специалистом по нэпу.