Приверженная

Бушар Сандра

– Господи, бедная девочка! – запричитала Хлоя, которая, едва ли не оттолкнув меня, первой влетела в спальню.

Кристина лежала на полу с баночкой от лекарств в руке, повсюду были рассыпаны таблетки. Я подбежал к ней, пощупал пульс. Затем нажал кнопку на часах, вызывая врача Кабо-Суринаме, параллельно пытаясь связаться через телефон с главным островом и вызвать вертолет. Нет связи!

– Она отравилась? Боже, но почему?.. – глотая слезы, простонала женщина, переминаясь с ноги на ногу.

Я замер, осматриваясь по сторонам, оценивая все вокруг. Мокрый круг на столике около

кровати, но самой чашки нет… Мусорный бак пустой… Вещи целы, аптечка не тронута, а содержимое косметички рассыпано по полу. Кто-то просто перепутал впопыхах.

– Нет, Хлоя. Ее отравили, – взяв Кристину на руки, я поднял ее на постель и достал аптечку, собираясь оказать первую помощь. – Собери всех внизу. Буду устраивать прилюдную казнь.

Внутри жгла злость, ярость, крышесносный тайфун. Странное ощущение кислотой разъедало желудок, и я даже думать не хотел, что будет, если врач не поможет, не успеет и не спасет Черничку и ребенка.

– Убью…

Часть 1. Убийца дворецкий?

– Я уже сделала переливание крови и почистила желудок, – быстро протараторила Рина, дежурный на острове врач. Ее взгляд нервно метался из стороны в сторону, пока руки продолжали делать свою работу. – Но… Мистер Шакалов, я бы на вашем месте особо не рассчитывала на чудо…

– О чем ты говоришь? – рыкнул я, и афроамериканка нервно отшатнулась, пришлось снизить тон и спокойно протянуть: – Я уже сделал запрос. Должен прилететь вертолет с центрального острова и доставить Кристину прямо в больницу.

Рина тяжко сглотнула, поправила капельницу и посмотрела на часы. Двадцать минут прошло с момента, как Черничка упала в своей спальне. А ничего не произошло! За окном падали деревья, дождь грозил разбить стекло, а порывы ветра стучали в окно, словно нежданные гости.

– Мне жаль, но мы оба знаем правду. Никто в здравом уме и даже под страхом пули не решится совершить полет в такую погоду. Океан бушует…

– До соседнего острова близко. Плыть не так опасно… – сложив руки на груди, я скрыл странное волнение. Давно я не чувствовал себя в замкнутом круге, без единого выхода. Ха! Да никогда не было такого и сейчас не будет! – Нужно уточнить насчёт катера.

– Карим доставил меня на остров последней. Кажется, он говорил что-то о том, что на ночь заберет катер с собой, чтобы с утра доставить на нем новую партию продуктов, – робко поправила меня женщина, затем повернулась и отчеканила: – Вы не можете сейчас ничем помочь вашей невесте и ребенку. Я сделаю все возможное. Переключитесь пока на что-то другое.

Переключиться? Глядя на то, как беременная Черничка просто умирает?! Странное чувство, никогда не испытываемое мною ранее… Этому не было описания и оправдания, оно раздражало. Пожалуй, после всего случившегося стоило пустить все на самотек, наказать виновных. Жаль было бы терять такого желанного мною ребенка, но это жизнь.

Но только вот даже от таких мыслей прагматичного разума сводило зубы и хотелось удариться головой об стену. Что за черт? Почему, стоило представить печальный исход событий, наступал ступор и злость заслоняла собой весь мир? Убью, разорву, накажу!

– Кажется,

я знаю, чем себя занять до прилета подмоги, – вслух сказал я, быстрым шагом направляясь прочь из комнаты.

В соседней комнате, моем кабинете, уже вовсю работала личная охрана. До этого ни одной душе на острове не было известно о камерах, расставленных по всему дому на каждом углу, но теперь пришлось рассказать, чтобы верные псы просмотрели каждую минуту и вычислили человека, которого я мечтал выпотрошить последние несколько минут. Плевать, кто это. Даже если семидесятилетний садовник. С того, кто покусился на мою жену, я буду срывать кожу медленно, наслаждаясь каждым криком жертвы и его стоном о помощи.

– Есть новости. Вашу невесту на самом деле отравили и подставили, – Ральф, начальник службы охраны на Сейшелах, повернул ко мне экран ноутбука, включив запись.

То, что я там увидел, заставило сжать кулаки и раздавить в руке телефон. Сперва человек в черном поставил на тумбочку Чернички молоко, которое она выпила. Затем он же сымитировал попытку суицида, выпрыгнув в окно, словно обезьяна. Черничка лежала там, на полу, дергаясь в конвульсиях боли, а неизвестный просто прошел мимо, словно наслаждаясь моментом. Нет… Теперь медленной смерти будет мало! Подвал и муки, длиною в жизнь. Думаю, если отрезать конечности по одной…

– Но это еще не все, – одернул меня от манящих мыслей Ральф, с некой опаской поглядывая на меня. – Мы проверили местоположение всех работников острова. Все они попали на камеры в других частях дома.

– Чужак?! – сквозь зубы протянул я, из последних сил сдерживаясь от желания выкинуть парня прочь. На хрена мне работники, пропускающие убийц на остров?! Но сейчас было важно другое. Не причина, а следствие. – Как?

– Скорее всего, через необустроенную часть острова, а значит – местный, – протараторил тот, пытаясь хоть как-то оправдать свое скудоумие. – Наши люди уже проверяют…

– Ваши люди – кучка имбицилов. К тому же безработных. С завтрашнего дня, – я медленно встал со стула, посмотрев на монитор ноутбука. На одной части экрана была остановленная запись с Черничкой на полу, а на другой – реальное время. Работники острова собрались на первом этаже, ожидая меня с бледными лицами. Что же… Им было о чем переживать.

Выйдя их кабинета, я услышал, как треснули лутки и куски дерева упали с грохотом на пол. Мне казалось, что держать себя в руках получается, но выбитая дверь была с этим не согласна. Еще спускаясь по лестнице, я чувствовал запах страха. Эту тухлую вонь нельзя было перепутать ни с чем, и сейчас она стала моей подзарядкой.

Медленно обойдя каждого сидящего, позволил им дойти до той точки кипения, после которой они бы не могли врать, действуя на инстинктах. Затем повернулся и, глядя в никуда, протянул:

– Пять минут.

– Что именно "пять минут", мистер Шакалов? – дрожащим голос протянул садовник, с волнением переглядываясь с заплаканной поварихой.

– Столько времени я даю причастному к произошедшему сознаться. Затем вам уже ничто не поможет, – развернувшись, я направился наверх, как внезапно растерянный голос Наташи заставил застыть: