Привет из сказки
Шрифт:
Глава 1. Испытание на прочность.
Мужская версия происходящего...
Утренний звонок от отца настораживал, но проигнорировать его не было вариантов. Плохое предчувствие не покидало меня всю дорогу до родительского дома, а своим чувствам я привык доверять. Кивнув охраннику, я проехал во двор и остановился у парадного входа. Задерживаться все равно не собирался, так что отгонять машину в гараж не имело смысла.
Позвонив, я дождался, пока дверь мне откроет пожилой дворецкий. Кивнув ему, я быстро прошел в кабинет, дверь которого была приоткрыта.
– Ты быстро приехал, - скрипучий голос разнесся по помещению, заставляя вздрогнуть.
– Дорога была пустой. Что случилось, отец?
– Сядь, пожалуйста. Нам надо многое обсудить.
Решив лишний раз не волновать родителя, я сел в свободное кресло, стараясь сохранять спокойствие.
– Сегодня ко мне заходил Валентин Аркадьевич.
– Чего он хотел?
– Принес "радостные" вести, - нахмурился пожилой мужчина, а потом устало вздохнул.
– Когда ты в последний раз видел Ирину, Егор?
– Месяцев пять назад, - взъерошив свои короткие волосы, я отвернулся от отца.
Воспоминания о любимой женщине до сих пор бередили душевные раны. И ведь как глупо у нас с ней все вышло...
– Значит, это правда, - задумчиво протянул отец.
– Сынок, Валентин настаивает на вашей свадьбе. Чем скорее, тем лучше.
– Я не верю, что Ирина согласилась на свадьбу!
– А её мнения никто и не спрашивал. Учитывая родословную семьи Долотовых и их идеи о чистоте рода, они просто грезят о соединении наших семей.
– Но с чего вдруг они решились на такой шаг? Ведь сам Валентин Аркадьевич запрещал мне видеться с его дочерью!
– Все изменилось, сынок, - отец встал с кресла и протянул мне бумажный конверт.
Открыв его, я стал вчитываться в ровные и бесчувственные печатные строчки. Смысл доходил медленно, но когда это все же случилось...
– Не может быть!
– Может, сын, может. Поздравляю тебя со скорой свадьбой и намечающимся отцовством!
Возврат...
– Васька, я не хочу за него замуж!
– Ирочка, мы что-нибудь обязательно придумаем!
– успокаивала я подругу, опасаясь за её здоровье.
Из-за беременности, которую успешно удавалось скрывать последние три месяца, девушка сильно похудела и отощала в эмоциональном плане. Ссоры с честолюбивой матерью нередко доводили до истерики, а потом приходилось часами приводить подругу в чувства, напоминая о вреде ребенку.
После того, как Настасья Никаноровна случайно подслушала разговор подруг о малыше, все стало еще хуже. Сначала она требовала сделать аборт, не беспокоясь о том, что единственная дочь может тоже погибнуть. Узнав же имя папочки, она заявила дочери, чтобы та готовилась к скорой свадьбе.
Ни уговоры, ни угрозы не подействовали на женщину, так что теперь оставалось лишь одно: подчиниться.
– Иришка, признайся честно, ты его еще любишь?
– После того, как он поступил
– Значит, по-прежнему любишь, - вздохнула я.
– Ирка, может, все-таки расскажешь, что между вами произошло?
– Не хочу об этом говорить,- буркнула подруга и вернулась к штудированию конспекта.
Я же задумалась. Как так можно: любить и ненавидеть одновременно? Почему некогда дорогие и близкие друг для друга люди внезапно становятся чуть ли не кровными врагами? Что влияет на такое поведение людей и есть ли способ избавиться от этого? Видимо, нет. Иначе супруги не поливали друг друга грязью в суде, пытаясь отвоевать кусочек когда-то нажитого совместно добра. Не делили детей... Не жалели о прошлом. Как же все сложно, но, в то же время, просто. Надо лишь дать любви шанс и поддерживать её огонь, прикладывая к этому обоюдные усилия. Только вот сложно найти половинку, которая так же, как и ты, стремилась бы к сохранению домашнего очага. Жаль...
– А где Катька?
– Да к ней сегодня родственники приезжают. Она пообещала подойти ближе к вечеру.
– В клуб, я так понимаю, ты больше ходить не будешь?
– Почему это не буду?! Животик еще маленький.
– Ириша, ты мне обещала, что после пятого месяца начнешь следить за собой. Мне бы не хотелось, чтобы в клубе с тобой что-то случилось. Если хочешь, мы останемся с тобой.
– И сорвете выступление? Нет, такого счастья мне точно не надо. Гориллыч потом меня точно прибьет.
– Не осмелится. Ты ведь знаешь, как он относится к женщинам, тем более, беременным.
– Да уж. Был бы он чуточку моложе, влюбилась и вышла за него!
– Ну-ну, - хмыкнула я, наблюдая за ярким румянцем, разлившимся по бледному личику.
– Знаешь, вам до свадьбы надо бы поговорить.
– Не хочу! И видеть его не хочу!
– Ириш, неужели пять лет для тебя ничего не значат?
– Для меня они значили очень многое, а вот для него... Неважно. Давай просто закроем эту тему?
– Как скажешь, - вздохнула я, возвращаясь к своей тетрадке.
Минут сорок спустя тишину комнаты нарушил звонок мобильника. Поморщившись, я нажала на прием вызова.
– Василиса, ты домой когда собираешься?
– проворковала мачеха.
– Не знаю, - буркнула в ответ я.
– Если сможешь, вернись до восьми. Тебя ждет большой сюрприз!
– Ладно, - нажав на отбой, я откинула телефон в сторону.
– Васька, неужели так сложно нормально поговорить с матерью?
– Она мне не мать!
– Но воспитывала тебя последние десять лет именно она.
– Потому что не хотела потерять денежки папочки!
– Ты утрируешь. Если забыла, у неё свой магазин, который приносить хороший доход.
– Да уж, торговать бельем нынче модно. Особенно хорошо расходятся французские полупрозрачные тряпочки.
– Дурочка!
– хмыкнула подруга, чистя апельсин.
– Вот когда у тебя появится мужчина, для которого ты захочешь быть красивой и желанной, тогда мы с тобой и поговорим о "тряпочках".