Привет с того света
Шрифт:
Мы подъехали к кованой ажурной решетке, опоясывавшей дворцово-парковый ансамбль дачи Мельхорна. Она отчасти напоминала дворец графа Юсупова.
Бандитское гнездо выглядело, надо сказать, эффектно. Оно было выдержано в стиле барокко и напоминало модернизированный в стиле эпохи Возрождения средневековый замок. Это было трехэтажное здание с двумя арками по краям и колоннами в середине. В целом дача производила впечатление огромного корабля, штурмующего рифы.
Меня буквально втолкнули в парадную дверь
На вершине мраморной лестницы возвышалась статуя фавна, обнимающего нимфу. Это был довольно интригующий момент совокупления черта с красавицей.
— Леха, иди пока отдохни, — бросил Ваха бритоголовому. — Я сам с этой бабой разберусь.
Криво усмехнувшись, Леха поплелся по коридору направо. Было видно, что он очень хотел присоединиться ко мне и Вахе, предчувствуя, что будет происходить дальше. А что в действительности меня ожидало, тогда я и сама представить себе не могла.
Ваха ткнул меня в бок пистолетом и направил налево, по коридору первого этажа. Некоторое время мы молча шли и наконец остановились у массивной двери. Ваха открыл ее ключом, и мы вошли в кабинет.
— Ну что ж, здравствуйте, девушка, еще раз! Не такой вы представляли нашу встречу, — голос Вахи был теплым и даже добрым.
Я недоуменно посмотрела на бандита. Из-под бороды и зловещей маски бородатого высветилась солнечная улыбка.
— Надеюсь, вы мне еще доверяете?
— Приходится.
— Если бы я был вашим врагом, я мог бы шлепнуть вас еще вчера.
— А может, у вас далеко идущие планы?
— Изнасиловать я вас мог всегда, даже сейчас. Не пугайтесь… Делать этого я не стану.
— Кто вы такой, Ваха?
— Бандит. Но я веду с вами честную игру.
— А бандиты бывают честны?
— Да, конечно, честное бандитское слово. Кстати, что с дневником Анечки Воронцовой? Царство ей небесное.
— Дневник в милиции, — спокойно ответила я, наблюдая за выражением лица бандита.
Впрочем, оно абсолютно не изменилось. Все та же лучезарная улыбка не сходила с еще совсем недавно хмурого лица.
— Значит, все наши делишки известны? Что ж, все равно скоро п..дец! — он грязно выругался.
— Что?
— Естественно, местного масштаба. Впрочем, вы сами все увидите. У нас еще есть время понаблюдать за действием на импровизированной сцене.
— Для бандита ты неплохо владеешь русским языком. Я бы сказала, даже присутствует образное мышление.
Ваха наполнил бокалы сухим мартини.
— Ты вчера не ответил на некоторые мои вопросы, Ваха, — решила напомнить я.
— Ну, я слушаю, — усмехнулся он.
— Жив ли Ариф?
— Я думаю, ответ ты узнаешь в течение часа, — ответил чеченец, залпом выпив мартини.
— Кто такой Мельхорн?
— Владелец колбасной фабрики
— А ты был на заводе в Покровске или кто-то из ваших работников?
— Нет. А зачем светиться? У нас ведь на фейсах указано «их разыскивает милиция». Другое дело, Александр Эмильевич. Вполне благородный джентльмен.
Ваха, казалось, издевается надо мной.
— Не стоит торопить события. Не забывайте, вы мне обещали свободу, а я вам помогу раскрыть дело до конца. А ваши друзья из органов внутренних дел это не поймут.
— А ты знаешь, что Мельхорн, у которого ваши люди похитили документы, и тот, кто сейчас действует под его именем, люди разные. Ты не похищал, часом? — в лоб спросила я.
— Только не я. Но тут и без меня хватает представителей народов Кавказа.
— Вполне возможно. Но ты ведь не скрываешь, что убил Воронцову.
— Анечку? Да, убил. Я даже был к ней неравнодушен одно время. Что делать — работа у нас такая, — Ваха по-прежнему хранил молчание по главному вопросу.
— Грязная и сволочная у вас работа, — только и оставалось констатировать мне.
— Действительно грязная. Но это как посмотреть. Я работаю чисто. Я ведь мастер своего дела. Художник, можно сказать. В душе я всегда был им. Просто каждый самовыражается как может. Быть грузчиком или торговцем на рынке — не для меня. Настоящий убийца — Шериф или Мельхорн. И я наверняка планируюсь его следующей жертвой. Перед тем как он свалит в Германию.
— Дачу заставили Воронцову переписать на тебя?
— Это Мельхорн заставил. Мне эта дача ни к чему, — лениво заметил Ваха.
— Ты боишься смерти?
— Кто ее не боится? Обратное могут утверждать лишь лицемеры и дураки. Да и вряд ли на том свете мне завещан рай. Правда, я в последнее время стараюсь делать хоть что-то хорошее. С вашей помощью мне удается это лучше. Например, сейчас нам надо будет выступить в роли армии спасения. Надвигается финальная сцена.
— Ты серьезно?
— Вполне.
И, бросив окурок в одну из стеклянных пробирок и метко попав в отверстие, Ваха произнес:
— Самое время пойти познакомиться с «кровавым Александром».
Он сделал жест в сторону двери. Мы вышли из комнаты. Ваха указал мне на лестницу, которая вела на второй этаж.
Мы поднялись по ней вверх и, пройдя по коридору, оказались наконец в кабинете Шерифа. Он оказался незапертым. Одна из стен была оклеена шикарными фотообоями, изображающими известный всему миру вид нью-йоркского порта с небоскребами. На столике в хрустальной пепельнице дымилась недокуренная сигарета. Опрокинутая на пол фарфоровая чашка и разбросанная на диване одежда говорили о том, что хозяин кабинета очень торопился. Компьютер на столе высвечивал столбики цифр. Казалось, Мельхорн вернется с минуты на минуту.