Привет, Венера!
Шрифт:
— Мне тоже кажется, что Василенко хочет нас обмануть. Только не знаю, зачем ей это нужно. Может, она вообще любит приврать? Ведь есть такие люди.
— В любом случае, нужно её проверить. Переписка, почта, контакты, родственники, друзья, знакомые и так далее. Сделаешь?
— Да, конечно. Ты же тут командуешь. Слушай, Игорь, а если она виновна, какое наказание её грозит? Просто не верится, что такая хрупкая девушка может быть замешана в убийстве.
— Ну ты спросил! Какое наказание? Смотря какая степень вины. Сам можешь прикинуть, ведь знаешь же Уголовный кодекс. Это если она виновна. В этом случае многое будет зависеть
— И часто такие встречаются?
— Редко, но встречаются. Я уже три года здесь в «убойном» отделе. Многое видел. Такие актеры и актрисы попадаются — театр отдыхает! Чего они только не выдумывают, чтобы отвести от себя подозрение. И ложные алиби себе обеспечивают, и перекладывают вину на других, и фейковые улики подбрасывают. Да вообще, чего только не делают! Есть такие личности. Потом сам увидишь. Ладно. Меня сейчас больше убийство Конашевича интересует. Ты, значит, проверь Василенко. Хорошо?
— Хорошо, конечно. Мог бы не повторять.
Антон до сих пор не сказал своему напарнику, что раньше был знаком с Еленой Василенко. Ему не хотелось обманывать Крутикова, но признаваться в знакомстве с ней уже поздно.
Он провел ладонью по лицу. Служба на Венере стала его утомлять. Его и так не очень хорошо приняли в отделе, а теперь ещё приходиться скрывать информацию от своего напарника… Есть о чем подумать.
— Но меня сейчас больше интересует не кто организовал убийство Конашевича, — сказал Крутиков, — а кто убийца. Заказчика убийства мы раньше или позже найдем. Будет трудно доказать его виновность, но как правило все допускают ошибки. Нам нужно их найти. А вот с исполнителем пока вообще ничего не ясно. Его уже может вообще не быть на Венере. Улетел на другую планету, сменил документы… Как теперь его искать?
— Но мы же перекрыли все космопорты. Если появятся подозрительные личности — нам сообщат. Надеюсь, убийца ещё не улетел.
— Ну-ну, надейся, — усмехнулся Крутиков. — Не всё так просто. Как думаешь, почему до сих пор полно преступников, несмотря на то, что у нас, у полицейских, самые передовые технологии? Не знаешь?
— Не знаю, — признался Антон. — Наверное, из-за того, что у некоторых людей на генетическом уровне заложена склонность к преступлениям.
— Ерунда, — отмахнулся Крутиков. — Наследственность тут ни при чем. Ученые это доказали. Если всё дело в генетике, то убийцы, насильники, воры и мошенники давно уже бы вымерли. Ученые ради общества просто модифицировали бы гены у детей преступников, вот и всё. Нет, люди, нарушающие законы, будут всегда. Всегда найдется человек, который завидует другим. Думаешь, у тебя нет завистников в Управлении или в нашем отделе? Есть, и много! Почему? Не догадываешься?
— Нет, не догадываюсь.
— Потому, что мало кто из полицейских может купить себе такую «Пантеру» как у тебя.
— Я не покупал. Это вообще-то подарок. Отец подарил…
— Не важно. Всем не объяснишь. Да и не поймут. Так что дело не в наследственности. Дело совсем в другом.
Крутиков хотел ещё что-то сказать, но тут раздался сильный удар. В «Пантеру», которая только набирала скорость после
Глава 30
Антон ждал Крутикова в приемном отделении одной из больниц Венера-сити. После того, как его «Пантера» попала в ДТП, им пришлось поехать на медицинское освидетельствование в ближайшую больницу. К счастью, ни Антон, ни Игорь в аварии серьезно не пострадали. Современные системы безопасности «Пантеры» спасли им жизнь.
Виновником аварии стало беспилотное такси, у которого по неустановленной причине произошел сбой в программном обеспечении. Такое с беспилотными аэрокарами иногда случается, даже несмотря на дублирующие системы безопасности.
В момент аварии в такси пассажиров не было, так что серьезно пострадали только аэрокары. Вернее, только беспилотное такси. «Пантера» отделалась вмятиной в левой двери. Глубокой, но всего лишь вмятиной. Антона сейчас волновало два вопроса. Первый — сколько времени понадобится на ремонт. Второй — сколько денег за это ему придется заплатить.
— Пойдем, — сказал Крутиков, подходя к своему напарнику. — Документы врачи выдали. Ничего серьезно. Пара ушибов, как и у тебя.
— Да, пошли. Мы слишком много времени потеряли. Значит, тебя тоже можно поздравить? Нам с тобой сегодня повезло. Отделались легким испугом. Могло быть хуже. Жаль только мой аэрокар. Это первая авария, в которую он попал.
Детективы вышли из больницы, остановилось перед «Пантерой».
— Не переживай, — Крутиков ободряюще хлопнул Антона по плечу. — Я знаю автосервис, где твой аэрокар отремонтируют дня за три. И стоить это будет дешевле, чем в других местах.
— С чего такая щедрость?
— Просто это автосервис моего брата, так что там тебе дадут хорошую скидку. Он классно ремонтирует аэрокары. Многие детективы из нашего отдела пользуются его услугами. Не жалуются. Наоборот, хвалят.
Антон осторожно открыл дверь аэрокара, сел на переднее пассажирское кресло и посмотрел на дисплей, занимавший почти всю переднюю панель. Система заканчивала тестировать техническое состояние «Пантеры». Пока никаких критичных нарушений Антон не увидел.
— Только этого не хватало, — вдруг сказал Крутиков, до этого молча просматривавший новости на своем коммуникаторе.
— Что случилось?
— Посмотри новости. Журналисты как с цепи сорвались!
Все главные страницы венерианских информационных ресурсов заполнили статьи и новости об убийстве Михаила Конашевича. Раньше полиции удавалось держать насильственную смерть президента корпорации «Венерианс фармс» в тайне, придерживаясь версии о несчастном случае. Теперь же эта информация каким-то образом просочилась в прессу.
Заголовки новостей кричали: «Полиция скрывала правду! Конашевича убили!», «Полиция не может найти убийцу Конашевича», «Убийство Конашевича: полиция беспомощна!». Журналисты обвиняли полицию чуть ли не во всех смертных греках.
— Теперь начнется, — Игорь сильно ткнул пальцев в коммуникатор, отключая его. — Мало никому не покажется. Но как они пронюхали об этом? Наверное, кто-то из наших проговорился. А может быть и Светлана Конашевич рассказала журналистам или кому-нибудь из своих знакомых. Такую инфу долго утаить нельзя. Раньше или позже это всё равно должно было случиться. Удивительно, что журналисты раньше ничего не узнали.