Привет! Я вернулся
Шрифт:
А свой пистолет в кобуре.
Настя сегодня уязвима. Я мог бы воспользоваться ситуацией. Но, если я это сделаю, если затащу ее в постель именно сегодня… Потом она меня возненавидит.
Я знаю, почему она сегодня вечером такая потерянная. Она чувствует себя одинокой. Ей грустно и больно. Сегодня она получила свидетельство о разводе.
Она думает, я не в курсе… Но я знаю обо всем происходящем в ее жизни! Я держу руку на пульсе.
Покупка лампочки заняла больше времени, чем я планировал. В супермаркете была очередь,
Я отстоял очередь, вышел. Посмотрел на часы. Засомневался… И все же рванул к Насте.
Волнуясь и держа перед собой лампочку, позвонил в калитку. Настя открыла. Она как-то изменилась… Была грустная, а теперь глаза блестят и щечки порозовели. А вижу я это потому что “перегоревшая” лампочка ярко светит.
Что за чудеса?
Кошка посмотрела на лампочку в моей руке. Усмехнулась. Ее улыбка была такой дерзкой и многообещающей, что мои брюки мгновенно стали тесными.
А потом она просто взяла меня за ремень и потянула за собой.
О, боги! Неужели она… Она ведет меня в спальню!
Закрывает дверь. Свет не включает.
— Настя… — шепчу я.
— Молчи, — произносит она. — Не говори ничего!
И расстегивает мой ремень.
Я обхватываю руками ее лицо. Целую ее в губы. Чувствую вкус коньяка… Ах, вот откуда эта смелость! И этот загадочный блеск глаз.
Рыжая Кошка, оставшись одна, решила утешиться янтарным напитком. Расслабилась, раскрепостилась… И тут, очень вовремя, появился я.
— Настя, ты уверена? — пытаюсь я прорваться через поцелуй.
Рыжая Кошка целуется самозабвенно и страстно. Тянется к моим губам, привставая на цыпочки, прижимается ко мне своей фантастической грудью, обнимает меня за шею, слегка царапая коготками.
Я пытался сохранять благоразумие. Честно, пытался. Я сопротивлялся… сколько мог.
Но я, блин, не железный!
Зато мой пистолет — да.
Он упирается ей в живот. Ее рука ложится на него. Сжимает. О, боги! Никто бы этого не выдержал. Я — точно нет.
Я одним движением срываю с Насти халат. Мои руки оказываются сразу везде: я сжимаю ее упругую попку, глажу спину, касаюсь груди…
А она, наконец-то, справилась с моим ремнем. Пистолет вырвался на свободу. Штаны падают на пол. А Настя — на кровать.
Я легонько толкаю ее, а она и не думает сопротивляться. Она тянет меня за собой…
— Я хочу забыть, как меня зовут, — шепчет Кошка, когда я падаю сверху. — Я хочу забыть обо всем…
В моем мозгу мелькает последняя разумная мысль: “Завтра она об этом пожалеет”.
Но это будет завтра, а сегодня…
Я ждал этого пять лет. Я неистово мечтал об этом последние несколько недель. Меня трясет от возбуждения. Стояк такой, что можно шпалы забивать.
Подо мной обнаженная Кошка. Я сам не верю такому счастью. Я хочу целовать ее всю, хочу трогать ее везде
Я хочу… Я адски ее хочу!
Но пытаюсь начать с прелюдии. Целую плечи, грудь… Вкус ее кожи ударяет в голову, как самый выдержанный из местных портвейнов.
Настя нетерпеливо ерзает, подается ко мне бедрами.
— Я хочу… — шепчет она. — Чтобы ты был во мне.
Вот так сразу? Без прелюдий?
Уговаривать меня точно не нужно… Я врываюсь в Кошку раскаленным пистолетом и чувствую, что она хочет меня не меньше, чем я ее. Она громко стонет, кусает мое плечо, обхватывает меня горячими бедрами…
Да, я мог бы забивать шпалы… Но вбиваю Настю в матрас, не в силах сдерживать бешеный напор. Я слишком долго этого хотел!
Кошка царапается, кусает меня, прикусывает свои губы, чтобы не стонать слишком громко. Мы оказываемся на краю кровати, она запрокидывает голову, ее волосы свешиваются вниз. Офигенное зрелище!
Мои глаза привыкли к темноте, да и свет фонаря за окном добавляет освещения. Он окрашивает высокую грудь Насти в нереальный сиреневый цвет…
Я увеличиваю темп, хотя, казалось, это уже невозможно. Кровать трясется так, что, кажется, сейчас развалится. Настя то ли стонет, то ли хрипит. Я держу ее за плечи и вбиваюсь в нее яростным отбойным молотком.
Серия завершающих толчков… Настя начинает содрогаться на пару секунд раньше, чем я. Я ловлю ее конвульсии и мой пистолет взрывается.
И мозг тоже…
— Да! Да! Да! — то ли кричит, то ли шепчет Настя.
Я впиваюсь губами в ее губы, соединяю ее дыхание со своим. Она трепещет подо мной, наш общий оргазм превращает нас в единое существо. И существо это в глубоком обмороке от невыносимого, нереального кайфа…
75
Матвей
Я не ошибся.
Настя пожалела о той ночи. Наутро она выставила меня за дверь со словами: “Это был просто секс. Минутная слабость. Это ничего не значит”.
Даже завтраком не накормила!
И потом долго шарахалась от меня, как черт от ладана. Как только я появлялся на пороге, она натягивала маску холодного безразличия.
Как будто я мог забыть ее страстные стоны, ее путанный шепот и ее просьбы: “Еще! Быстрее! Не останавливайся!”
Что бы она сейчас ни говорила, я слышу это.
Наша ночь была долгой. Рыжая кошка — ненасытной. Истосковалась по мне за пять лет… А как истосковался я!
Никогда.
Ни с одной женщиной.
Ни разу в жизни я не испытывал ничего подобного тому, что испытываю с Настей.
Это не просто секс! Что бы она не говорила по этому поводу.
Я люблю ее. Мои чувства сильны и глубоки. Поэтому мне сносит крышу даже когда я слегка ее касаюсь… А уж когда мы вместе в постели — это полный армагедон!
Который я готов повторять каждый день. В отличие от Насти.