Привет, я ветер
Шрифт:
Не проходит и минуты, как мы оказываемся в длинном освещённом коридоре. Егор быстро ведёт меня к 303 номеру и картой открывает дверь. Когда я захожу внутрь, то оказываюсь в огромной гостиной, обставленной мягкой мебелью. На крошечном журнальном столике стоит букет – нет, букетище – пышных цветов. Я не успеваю насладиться всем этим великолепием, Егор уже тянет меня за руку в другую комнату. Там стоит огромная двуспальная кровать с резными деревянными ножками и белыми простынями.
Но Егор снова ведёт меня в следующую дверь. Наконец мы оказываемся в просторной
– Ты можешь рассказать что-нибудь о нападавшем? – спрашивает он меня.
– Я плохо его рассмотрела, - тихо отвечаю я и опускаю голову.
Мне трудно разговаривать об этом, разве он не понимает? У меня на глаза начинают наворачиваться слёзы.
– Нам нужно будет сходить к врачу, чтоб тебя осмотрели, - говорит Егор и запинается. – Возможны сильные раны и растяжения. – Сдавленным голосом продолжает он.
Я смотрю на Егора и некоторое время не могу понять, о чём он говорит. Потом до меня доходит.
– Нет! – практически выкрикиваю я. – Он… он ничего не сделал. Только забрал мою сумку и ударил по лицу.
Воспоминания вновь всплывают в памяти, такие реальные, будто это происходит снова и снова. Слёзы начинают катиться по лицу.
– Он угрожал ножом, - всхлипываю я. – Мне было так страшно, что я даже не попыталась оттолкнуть его.
На лице Егора я читаю безмерное облегчение. Он бережно обнимает меня, будто боится сломать и начинает тихонько качать, бормоча что-то утешительное.
– Он точно не тронул тебя? – снова спрашивает Егор.
– Нет, - говорю я, и Егор крепче меня сжимает. – Он… он сказал, что передаёт привет от Дикого. Не знаю, кто это…
Егор отпускает меня и снова всматривается в лицо.
– Дикий? – переспрашивает он, его лицо выглядит сосредоточенным.
– Да, - отвечаю я. – А что?
Егор отпускает меня и отворачивается.
– Ничего, - говорит он. – Приведи себя в порядок.
И уходит. Я смотрю ему вслед и ничего не понимаю. Егор знает таинственного Дикого? Почему мне передаёт привет человек, о котором я никогда ничего не слышала, а потом оказывается, что Егор в курсе, кто он? Конечно же, он не сказал, что знает его, но по его реакции я поняла именно это.
Может ли быть такое, что во всём, что со мной произошло, виноват Егор? Но я не могу обвинять его без причины. Я просто схожу с ума, если начинаю подозревать всех вокруг.
Я поворачиваюсь и вижу умывальник с зеркалом. Подхожу к нему и со страхом смотрю на себя. Тушь размазалась по лицу и присохла к щекам кусками, ресницы же склеились. Под глазом длинный присохший порез, а на скуле уже начал приобретать цвет синяк, щека напухла до непередаваемых размеров. Губы потрескались и окрасились кровью. Всё оказалось даже хуже, чем я могла предположить.
Я включаю душ, быстро раздеваюсь. Вода горячая, ближе к кипятку. Она обжигает кожу, но мне это наоборот нравится. Я смываю с себя остатки алкоголя, смываю грязные прикосновения того вора, смываю усталость и обиду на весь мир, смываю тонну
Когда я заканчиваю мыться, то укутываюсь в полотенце и понимаю, что мне нечего надеть. Я не хочу надевать ту одежду, которая на мне была – колготки забрызганы блевотиной, а платье напоминает о случившимся. Я укутываю волосы в одно из полотенец так, что на голове получается высокий тюрбан, конец другого из полотенец завязываю над грудью в своеобразный узел и тихонько выхожу из ванной комнаты. В огромной спальне Егора не оказывается, и решаю разыскать его во множестве других комнат.
Я отворяю одну из дверей и вижу огромную столовую с дубовым массивным столом в центре и шестью такими же стульями вокруг. Егор сидит на одном из стульев и говорит по телефону.
– Да, - шипит он. – Она здесь. У неё такое состояние… видно, что ей плохо. Дикарь постарался.
Я смотрю на Егора во все глаза через щель в приоткрытой двери. Я так и не открыла её и не обнаружила своего присутствия, стало интересно, о чём он говорит. И не зря.
– Ей станет лучше, не переживай, - говорит он. – Она куда сильнее, чем может показаться на первый взгляд. – Он некоторое время молчит, видимо, слушает, что ему говорит собеседник.
– В следующий раз нужно будет действовать аккуратнее. – Добавляет он.
В моей голове за секунду проносится миллионы мыслей. Что означает этот разговор?.. Я так заслушалась, что прислоняюсь к двери, и она со скрипом открывается ещё на несколько сантиметров. Я сразу же отскакиваю от двери и слышу напоследок:
– Потом договорим.
Через секунду Егор рывком открывает дверь в спальню и смотрит на меня слегка сердито. Я сижу на кровати как и в чём не бывало, руками придерживаю полотенце, которое так и норовит слезть с груди.
– Ты уже закончила? – спрашивает Егор. Либо он не понял, что я подслушивала, либо он притворяется, только не понятно, зачем.
– Мне нечего надеть, - говорю я.
– Сейчас позвоню вниз, и тебе всё принесут.
Я киваю. Тут же в номер заходит пара женщин в форме, которые привозят на сервировочном столике всякую еду и коробку с различными медицинскими препаратами первой необходимости.
Егор разговаривает с одной из них и несколько раз кивает на меня. Девушка пристально на меня смотрит и уходит. Другая девушка сервирует стол. Когда она тоже покидает номер, Егор берёт аптечку и присаживается на кровать рядом со мной.
– Я хочу обработать твои раны. Думаю, тебе стоит выпить успокаивающие и снотворное, во сне лучше пережить то, что с тобой произошло. Утром проснёшься, и тебе станет лучше.
– Мне нужно утром быть дома, - жалобно говорю я. – Мама будет волноваться, когда придёт с работы. Она вообще не знает, что я уходила куда либо… не знаю, как буду ей всё это объяснять… Тем более у меня школа…
– О какой школе может быть речь? – сурово спрашивает Егор. – Тебе нужно хотя бы несколько дней, чтобы отлежаться и осмыслить то, что произошло.