Привидение — это к счастью

Мягкая душная темнота царила в комнате. Она сгущалась по углам и немного светлела в центре, превращаясь в таинственный сумрак. Пахло сушёными травами, аптекой и немного зоопарком. На столе тускло сиял хрустальный шар, освещая две склонённые над ним фигуры.

— Не получается! Ничего не получается! — в голосе женщины звучало отчаяние. — Я такая невезучая!

Ей ответил другой женский голос, спокойный и холодноватый:

— Вербену с горечавкой

— Вешала. На люстру, — всхлипнула первая женщина. — Чуть крюк не оборвала.

— Шерсть чёрного кота в полнолуние жгла?

— Жгла-жгла, — заторопилась женщина. — Ужас как соседский Васька орал, когда я маникюрными ножницами от него клок отрезала. Можно подумать, я с него скальп снимала. С хвоста.

— А лягушачьей кровью мазала? — холодный голос стал строже.

— Мазала, — сказала женщина. — Только я лягушку поймать не сумела. Они больно шустрые. И скользкие. Я купила в магазине «Деликатесы» консервы из лягушек. Производства Франции. Это ничего, что Франции?

— Сойдёт, — милостиво одобрил холодный голос. — Во Франции в семнадцатом веке великие колдуны жили. Теперь одни лягушки остались. Ладно, применим последнее средство…

Шар вспыхнул сильнее, как будто повернули выключатель. Стало видно женщин за столом. Одна — толстая, в цветастом платье, испуганная, но не сильно, в меру. Вторая — в чёрном балахоне, длинные чёрные волосы свисают на лицо, на груди, как водится, поблёскивает амулет. Над головами женщин, завершая композицию, парил крокодил. Толстуха в цветастом платье время от времени нервно на него взглядывала. Но чучело висело смирно, уставив стеклянные глаза в неведомые африканские дали.

Пробили часы. Полная женщина вздрогнула.

— Час пробил, — сказала ведьма. — Я вызываю духа — Самаэля или Питона, кто откликнется. И он поведает, почему мужчины не обращают на тебя внимания. Но ты должна быть осторожна.

— Может, не надо Питона, я змей боюсь, — попросила клиентка.

— Питон — это великий дух Прорицания, а не животное, — скривилась ведьма. — Да не трясись так. Закрой глаза… Расслабься… ты абсолютно спокойна…

«Ага, спокойна, как же, — подумала толстуха. — Я что, каждый день с духами общаюсь? Ой, мамочки, как страшно…»

Но желание устроить личную жизнь было сильнее страха. Толстуха зажмурилась и честно попыталась расслабиться. Ну хотя бы не стучать зубами.

— О Адонай, Иеве, Зебаот, творец небес и земель, четырёх элементов и восьми духов! — мрачно начала ведьма. Левая рука замерла над шаром в судорожном жесте. Правая рука полезла в ящик стола и зашарила там в поисках чего-то.

— О Самаэль, Питон, Белиал, заклинаю вас именами истины, жизни, вечности и смерти…

Ведьма выдвинула ящик сильнее и залезла в него обеими руками, оставив в покое хрустальный шар. Но ничего не нашла.

— О Адонай, Иеве, Зебаот… внемлите мне… куда, к чёрту, он подевался?

— Кто? — не открывая глаз, спросила клиентка. — Дух?

— Сейчас найдём, никуда не денется, — растерянно сказала ведьма. — О могучий дух Прорицания,

— Это я невезучая, — всхлипнула клиентка. — Ваш Питон на меня и смотреть не хочет. Все они, мужики, такие.

Чувствуя, что всё мероприятие идёт насмарку, ведьма заорала совсем уже потусторонним голосом:

— Явись, о великий призрак! Явись! Явись! Явись!

А в это время Стася сидела на кухне и пила чай с пирожными. Вообще-то Стася жила в квартире напротив, а сюда только чай пить ходила. Потому что раньше тут обитали Стасины друзья — семейство Лапшовых, и их бабушка всё время Стасю подкармливала, тщетно надеясь, что та потолстеет. Хитрая Стаська, конечно, специально не толстела, чтобы не лишаться дармовых пирожных. А потом случилось потрясающее событие — у Лапшовых неизвестно откуда родился маленький мальчик! По этому поводу Стася очень обиделась и долго ходила за своей мамой и намекала:

— Тётя Оля для Дашки целого мальчика родила! Вот как порядочные люди поступают. А ты для меня даже хомячка не можешь! И что ты за мать после этого?

Но Стасина мама была особа легкомысленная и рожать хомячков решительно отказывалась. И папа, кстати, её в этом поддерживал. А все Лапшовы — мама Оля, папа Миша, бабушка, Даша, Иван, новенький мальчик и пёс Кошмар — переехали в большую квартиру в этом же подъезде, но на третьем этаже. И не успела новая соседка вселиться в опустевшую квартиру № 22, как раздался стук в дверь, и на пороге возникла Стася с вежливым заявлением:

— Меня всегда здесь пирожными кормили. Пирожные есть?

— Нет, — растерянно сказала новая соседка. — Пряники есть. Позавчерашние.

— Ничего, я не гордая, — милостиво кивнула Стася и принялась за пряники. Соседка пыталась что-то возразить, но ей пришлось покориться. Потому что у Стаси была очень сильная воля. Особенно насчёт поесть.

Вообще-то Стася не особенно любила новую соседку. В основном из-за крокодила под потолком. Он ей не внушал доверия своими зубами. И, кроме того, Стася подозревала, что он не до конца мёртвый, а заколдованный. Как Спящая красавица. Вот поцелует его какая-нибудь глупая принцесса, крокодил оживёт и принцессу — ам! Даже если он потом превратится в принца, легче от этого не станет. Поэтому когда Стася заходила к соседке, она каждый раз шёпотом крокодила честно предупреждала: «Я тебя целовать не собираюсь». Чтобы он не питал напрасных надежд.

Итак, Стася ела пирожные и прислушивалась, что происходит в комнате. Слышимость была великолепная — дом-то панельный, не во всяком театре такая акустика. Стася знала, что тётя Матильда работает ведьмой и мешать ей во время работы нехорошо. Девочка и не собиралась вмешиваться, но тут тётя Матильда очень уж громко закричала: «Явись, о великий призрак!»

— Не является, — сделала вывод Стася. — Непослушный какой-то призрак попался.

— Я приказываю тебе! — выходила из себя ведьма.