Привидение с хорошими манерами
Шрифт:
– Девочка, открой скорее дом, я очень устала, я так долго шла, я очень больна и хочу есть и пить,– вкрадчиво произнесла плутовка и как бы в подтверждении своих слов она, кряхтя, охая и вздыхая, в изнеможении опустилась на влажную после вчерашнего дождя траву.
– А, ты и есть та старая колдунья, которую люди так сильно боятся? – бесстрашно выпалила Лариса и с любопытством уставилась на старуху, наслаждаясь злостью, бурлящей, как мутный поток, в душе у цыганки, злостью и ненавистью, которые невозможно ничем замаскировать.
– Ты воровка и обманщица, и вообще мой папа говорит, что тебя честным людям
Не ожидавшая такого грубого выпада в свой адрес, да ещё из уст какой-то сопливой несмышлёной девчонки, привыкшая всегда к повиновению, Циклопиха, что называется, была в ступоре. Наконец придя в себя, она дико, как шар, выкатила жуткий свой глаз и довольно внятно и громко, пожалуй, слишком громко, так что было слышно на соседней улице, сказала, вернее, выкрикнула:
– Когда-нибудь ты, негодная девочка, умрёшь от своего собственного кота!
У тех, кто слышал эти чудовищные слова, застыла в жилах кровь и на минуту будто бы отнялся язык.
И, странное дело, после сего страшного заклинания цыганка тотчас исчезла, будто растворилась в тумане. Впрочем, её исчезновение возможно связано с тем, что годы сделали своё разрушительное дело; ведь ей в то время шёл уже девятый десяток, и она на вид была так уж дряхла, что наводило на подозрение, что она на самом деле была ещё намного старше. А, как известно, и колдуньи, если она к сему разряду принадлежала, вовсе не бессмертны.
Как бы там ни было, но люди искренне радовались, что крайне неудобная жительница в конце концов сгинула, и мало-помалу начали о ней забывать, правда, время от времени, к месту и не к месту, пугали данным персонажем чересчур шаловливых детей.
А в доме, где росла девочка Лариса, после страшного предсказания злой старухи царила, как ни странно, совершенно умиротворённая обстановка, как будто ничего на свете никогда не было: ни цыганки по кличке Циклопиха, ни её будто бы пророческих слов. Взрослые делали вид, что ничего особенного, из-за чего следует печалиться, не произошло.
Ларисина мама, когда ей соседи намекали на неминуемую беду и советовали на всякий случай подальше держаться от котов, только досадливо отмахивалась:
– Всё это предрассудки, не более того. Мы как держали котов и кошек, так и будем держать, и никакого вреда, я уверена, они Ларисе не причинят.
В доме у них, надо сказать, всегда обитало штук по семь представителей кошачьего племени. Лариса нянчилась с ними как с малыми детьми.
Прошли годы, много воды с тех пор утекло, когда из уст цыганки вырвались известные нам знаменательные слова, лишний раз их не хочу повторять. Лариса выросла, переехала жить в большой город и поступила в институт учиться на врача. В подвале дома, где жила наша студентка, за её счёт обитали где-то штук двадцать кошек разных мастей. Соседи ехидно подсмеивались над сердобольной девушкой, когда та каждое утро выходила во двор с большой эмалированной кастрюлей.
Страсть к животным, особенно к кошкам, у неё не только с годами не угасла, а напротив, разгорелась ещё сильнее, и никому не под силу было её унять. Эта страсть или любовь, позволю себе сказать, приобретала не совсем здоровый оттенок.
Как-то на день рождения ей принесли в подарок очаровательного сиамского котёнка, которому от роду было от силы месяца три. О, это был не котёнок, а самое совершенное чудо. Представьте себе маленького, пушистого комочка, трогательно семенившего за своей хозяйкой, куда бы та ни пошла, или, как скалолаза, карабкающегося по её юбке до самых плечей. О глазах его разговор особый. Они у него были такие яркие, такие небесно- синие, что, право, у людей, даже у самой писаной красавицы, подобных глаз днём с огнём не сыщешь.
Иногда Тим, очевидно, путал Ларису со своей родной мамой, от которой его наверняка слишком рано оторвали; он совсем, как ребёнок, тыкался своей забавной мордочкой в Ларисину упругую грудь, издавая жалобные писклявые звуки.
Что ни говори, котёнок был, с одной стороны, красавцем, с другой – большим умницей. Он даже нужду аккуратно справлял человеческим способом. Лариса настолько к нему привязалась, что каждую ночь его на коленях баюкала и укладывала с собой спать, боясь шелохнуться, чтобы ненароком его не разбудить. А когда Тим случайно потерялся, украдкой забравшись в шифоньер, Лариса, нисколько не преувеличиваю, от горя чуть не сошла с ума.
Был случай, когда котёнок ни с того ни с сего заболел, и Лариса, прежде не знавшая, с какой стороны взять шприц, срочно научилась делать уколы и исключительно сама, не доверяя ветеринарам, выхаживала своего любимца и в результате вырвала его буквально с того света.
Своему знакомому Роберту Лариса прямо заявила со свойственной ей категоричностью, мол, если он хочет с ней дружить, то вот ему главный ультиматум: на первом месте у неё всегда будет Тим и никто другой. Другой жених наверняка бы кровно обиделся, а этот, то бишь Роберт, лишь беззлобно посмеялся, считая женские причуды в порядке вещей.
Но когда он на Ларисе женился, и кот в первую же брачную ночь бесцеремонно залез к ним в постель, угрожая навсегда завладеть этой территорией, от былого оптимизма у Роберта, увы, не осталось и следа.
Бедный жених с грустью осознал, что у юной супруги по части кошачьей привязанности дело зашло чересчур уж далековато. Однако он утешался мыслью, что, если в доме появится миленький крошечный ребёнок, дело наверняка примет совсем другой оборот, ну не сумасшедшая в самом деле она – менять ребёнка на какого- паршивого капризного кота, пусть даже и самого расхорошенького.
Собственно говоря, он оказался прав. Едва в доме раздался детский писк, лохматый друг мало-помалу стал у супружеской пары вытесняться на задний план. Нет, Лариса всё так же его заботливо опекала, кормила, поила по заведённому распорядку, но только теперь она гораздо больше времени отдавала ребёнку, а когда кот однажды прокрался в стерильную детскую спаленку, хозяйка, чего раньше она себе не позволяла, тотчас же схватила его за шиворот и с гневной физиономией притворила за ним дверь.
– Сюда его ни в коем случае пускать нельзя, – хладнокровно объяснила она изумлённому мужу,– он, чего доброго, может заразить малыша.