Привидение в кроссовках
Шрифт:
– По этой статье верхняя граница – пятнадцать лет.
– Вот и хорошо, – с удовлетворением отметила мать, – просто замечательно.
– Что хорошего вы усмотрели в создавшейся ситуации? – удивился парень.
– Пусть она получит все по полной программе, – преспокойно заявила Екатерина Андреевна, – я тогда буду чувствовать себя совсем спокойно.
– Почему? – продолжал недоумевать следователь, ожидавший от матери Филимоновой другого поведения.
– Потому что я буду знать: в ближайшие пятнадцать лет она под должным присмотром, – ответила любящая мамаша.
ГЛАВА 13
Оказавшись
Ну и мать! Просто вычеркнула дочь из своей жизни и больше никогда ею не интересовалась. Где жила дочка, чем занималась, о чем мечтала, над чем плакала… Ничто не трогало Екатерину Андреевну. Не выбило ее из колеи и известие о смерти Натальи. Спокойно выслушав сообщение о кончине дочери, госпожа Филимонова без всякого ужаса или боли сказала:
– Что ж, глупо жила, рано умерла. Господь простит ей все ошибки.
В момент этого заявления я натягивала в прихожей куртку. Засунув от неожиданности руку в капюшон, я поинтересовалась:
– А вы? Неужели не простите дочь? Так сами и уйдете, озлобившись?
Екатерина Андреевна глянула на меня прозрачными, словно летняя река, глазами:
– Мое прощение там, где находится Наталья, ей без надобности.
Выговорив безжалостные слова, она без лишних церемоний вытолкала меня за дверь.
Я поехала в магазин. Что ж, визит все же нельзя считать бесполезным. Я выяснила абсолютно точно: никаких сестер, братьев – родных, двоюродных или семиюродных – у Екатерины Андреевны не было.
– Я росла единственным ребенком в семье, – пояснила она, – впрочем, у моего отца имелся брат, Пантелеймон, но он сгинул в тридцатых годах, попал в лагерь и исчез.
– А у вашего мужа имелись родственники? – осторожно выясняла я.
– Родители Сергея Николаевича умерли в 30-м году от голода, – пояснила Екатерина Андреевна.
Войдя в магазин, я обнаружила огромную записку, прикрепленную на двери кабинета: «Иван Александрович берет нас с Лелей на два дня к своим приятелям. Сомса оставляем тебе. Маня».
Интересное дело, Сыромятников придумал ерунду. Какие друзья? А школа? Но тут я сообразила, что сегодня пятница и впереди выходные. Осознав сей факт, я перепугалась еще больше. Значит, мне придется ночевать одной? В огромном помещении, где полно таинственных закоулков.
Был только один способ справиться с ужасом, и я поехала на соседнюю улицу, где сверкала красными огнями вывеска «Продукты. 24 часа».
Войдя в супермаркет, я кинулась в винный отдел и принялась разглядывать полки. Спиртное действует на меня ужасающе. Иногда кажется, что в строении моего мозга имеется какой-то «инженерный» просчет. Стоит накапать себе пять капель, как мигом наступает стадия, которую медики называют «патологическое опьянение». Я перестаю воспринимать действительность и засыпаю крепким, беспробудным сном. Каким-то невероятным образом алкоголь попадает не в желудок, а сразу в мозг. Поэтому принимать дозу мне следует не сидя, а лучше лежа, чтобы без лишнего напряжения отъехать в царство Морфея.
Купив пол-литровую
– Ваше здоровье, ребята, – сказала я собакам и кошкам и опрокинула в рот коньяк.
Мне показалось, что молния пронеслась по пищеводу, и в желудке стало горячо. Падая на подушку, я с трудом подумала: работает ли книжный по субботам? Скорей всего, что да, тогда следует встать и завести будильник, самой мне проснуться без шансов. Представляю, как захихикает Аллочка, увидав в десять утра меня, помятую, непричесанную и злую. Нет, определенно следует встать и… Но тут веки захлопнулись, и я благополучно заснула, прижимая к себе Хучика.
Уж не знаю, как я оказалась в этом, более чем неприятном месте. По бокам узкого прохода стояли клетки со львами и тиграми. Хищники грозно рычали, скаля зубы. Ни жива ни мертва от страха я шла между проволочными ограждениями, совершенно не понимая, зачем тут нахожусь, а главное, куда держу путь. В конце, у стены, проход делался совсем узким, но там имелась маленькая дверка, из-под которой дул свежий воздух. Очевидно, она вела на улицу. Обрадовавшись, я побежала и налетела на клетку с пантерой. Черное гибкое животное яростно прыгнуло на прутья. До меня долетел смрадный запах ее пасти. Я отмахнулась от нее и наскочила на решетку, за которой сидел тигр. Полосатое чудовище вытянуло огромную лапу с невероятно острыми когтями и дотронулось до моей щеки.
В полном ужасе я зажмурилась, потом открыла глаза и… проснулась. Перед моим взором возник кабинет: письменный стол, кресла… Вокруг дивана устроились собаки, правда, старуха Черри нагло влезла на подушку и дышала мне прямо в лицо. Я отодвинулась от пуделихи и недовольно сказала:
– Фу, Черри, зубы ты не чистишь, «Стиморол» не употребляешь, зато любишь трескать сырое мясо, неудивительно, что мне приснилась зловонная пантера. Иди отсюда!
Я попыталась спихнуть собаку, но та даже не пошевельнулась. Вдруг что-то мягкое, но одновременно и острое коснулось моей правой щеки. Я скосила глаза. Это Сомс вытянутой лапой с полуспрятанными когтями трогал мое лицо. Все ясно, кота забыли покормить и он желает подкрепиться. Сомсу наплевать на то, что будильник показывает два часа ночи. Я села, потом встала, зевнула и велела:
– Сомс, иди на кухню.
Кот послушно потрусил за мной. Собаки остались спать в кабинете. Отчаянно зевая, я открыла пакетик «Вискаса». «Гусиное мясо и печень». Сомс мрачно посмотрел на коричневые кусочки и отвернулся.
– Ну ты и пакостник! Разбудил в непотребное время, да еще кривляешься! Ешь давай!
Но кот брезгливо походил вокруг блюдечка и начал «зарывать» угощение передней лапой. Наша Клеопатра проделывает такую процедуру возле пепельницы, полной окурков.
– Ладно, дружок, не хочешь, не надо, но никакой другой еды нет, придется тебе перейти на подножный корм, начинай ловить мышей, говорят, они самая лучшая сбалансированная пища для кошачьих. Белки, жиры, углеводы плюс кальций и микроэлементы.