Привидения на цыпочках
Шрифт:
– К дяде Васе, - ответил Алешка.
– Прямо и направо, - сказала бабушка и вернула очки на место.
В шикарной приемной никого не было. И ничего не было. Ни столика с конфетами и напитками, ни телевизора, ни компьютеров, ни факсов. Даже телефона не было.
А вот дядя Вася был. В своем кабинете. Когда мы вошли, он сначала испуганно вскинул голову, но тут же в его глазах загорелся хищный огонек.
– Ага!
– Он вскочил, оперся руками о стол.
– Попались! Ко мне!
– крикнул он.
Мы с Алешкой недоуменно
Мы оцепенели от страха. Амбалы шагнули вперед. Но смотрели почему-то не на нас, а за наши спины. Мы обернулись.
В дверях стоял наш папа. Но мы его с трудом узнали - так он был на себя не похож. На такого привычного и домашнего - за кухонным столом, с газетой и чашкой кофе.
Я не сводил с него глаз. У папы было совершенно незнакомое мне лицо. Сосредоточенное такое, будто он о чем-то глубоко размышлял.
Тоник сделал еще шаг, поднял пистолет. Папа тоже шагнул ему навстречу. И все произошло в один момент: мелькнула папина нога - пистолет взлетел вверх, ударился в потолок и упал… прямо папе в руку.
– Лежать!
– громыхнул он. Тоже совершенно незнакомым голосом.
Мы с Лешкой тут же послушно рухнули на пол.
Папа искоса бросил на нас мгновенный взгляд.
– Это не вам, - сказал он. Уже знакомым голосом.
Мы поднялись.
Папа левой рукой пошарил где-то у себя за спиной, достал наручники и бросил их Тонику.
– На левую руку!
– скомандовал папа.
– Себе, не понял? Молодец! Второе кольцо - другану своему на правую. Умница! Разом встали и - лицом к стене.
Не выпуская пистолета из рук, папа быстренько обыскал амбалов и спросил:
– Где Кошкинд?
Оказывается, в суматохе дядя Вася куда-то исчез.
– Спрятался, - буркнул Тоник.
– В комнате отдыха.
– Оружие у него есть?
– Нет, - опять буркнул Тоник. А Джин, тот вообще оказался молчаливым. Он только громко все время сопел, будто у него был осенний насморк.
В кабинет вошли папины сотрудники.
– Берите их!
– кивнул папа на Джина с Тоником.
– Оформляйте пока незаконное ношение огнестрельного оружия.
Джина с Тоником невежливо увели. А папа зашел в комнату отдыха и вывел оттуда испуганного дядю Васю.
– В шкафу сидел, - усмехнулся папа.
Дядя Вася упал в кресло.
– Ну вот что, - сказал ему папа.
– На предварительном допросе вы показали, что к похищению документов иностранной фирмы не имеете никакого отношения…
– Да-да!
– оживился дядя Вася.
– Я не знал, что они краденые. Это все Сима натворил. Да еще баксы с меня слупил.
Папа усмехнулся.
– Над этим вопросом мы еще поработаем. Устроим вам с Замотой очную ставку.
Дядя Вася заскучал.
– Далее.
–
– Вы также не признаете факт дачи вами взятки гражданину Кошкину А.В. для оформления незаконного строительства.
– Он меня вынудил! Заставил! Такой гад…
– С гадом вы тоже вскоре встретитесь. Поговорите в нашем присутствии. В наручниках.
Дядя Вася поник в кресле.
– Вот что я предлагаю, - продолжил папа.
– Вы можете облегчить свою вину…
– Каким образом? Я на все согласен!
– Кошкинд приосанился.
– Если только ваше условие не связано с моей честью. С моей репутацией.
Мы все втроем расхохотались. А дядя Вася опять завял.
– Условие такое, - жестко сказал папа.
– Вы сворачиваете стройку и за свой счет восстанавливаете школьный стадион. Вплоть до посадок и газонов.
– Вы меня разоряете, - прошептал дядя Вася.
– Чтобы восстановить стадион, нужны огромные деньги. Там одних деревьев вырублено триста стволов. Все мои средства уйдут…
Тут уж Алешка не выдержал, подбежал к нему и выкрикнул ему в лицо:
– Вы сами себя разорили!
– И презрительно добавил странные слова: - Плевец с моста!
Ну вот и все. Вот и все ясно. Все стало на свои места. На школьном стадионе работает техника. Смуглые узбекские таджики загружают стройматериалы на грузовики, засыпают траншеи, сажают деревья. И за их работой наблюдает прораб. Похоже, что ему тоже прежнее строительство не очень нравилось.
А по ночам там бродит дядя Вася, пинает ногами куски бетона, спотыкается о разбросанную арматуру и бормочет:
– Вы меня разорили!
Разорили… К тому же обязали за свой счет произвести ремонт школьного здания. Наш директор настоял.
А братец дяди Васи все еще пытается доказать в суде, что он не вымогал взятки, а изо всех сил отбивался от них. Но его доказательства рассыпаются. Что ж, упала подушка с тахты и разбилась. Хорошо еще, пол не проломила.
Профессор Замота… Наша милиция к нему претензий не имеет - ведь он совершил хищение на территории другой страны. Но папа сказал, что его зарубежные коллеги из фирмы «Кэт», видимо, простят его вину и закроют дело. Ведь у профессора мировое имя и драные локти. И он нашей маме ставил только хорошие оценки.
С его дочерью, тетей Ирой, мы помирились. Она сказала, что после института будет проситься на работу в нашу школу. Тем более что Никишов, кажется, в нее влюбился.
Семен Михалыч выразил нам благодарность за победу и устным приказом по школе распустил группу «непримиримых».
– До поры до времени, - сказал в ответ Никишов.
– У нас в запасе классное взрывное устройство имеется.
Бонифаций погрозил ему пальцем, а директор - кулаком.
Что еще? Недавно у нас в гостях был Алешкин друг со стройки. Абдука… дыр. Или Абду… карим. Никак не запомню.