Привидения в школе Сент-Клэр
Шрифт:
– Тётя Матильда, дорогая, – сказала она не моргнув глазом, – смотрите, вас ищет Клодин. Вон она! – Девочка указала на окно. – Она видела, как вы меня обнимаете, и хочет, чтобы вы и её обняли тоже!
Мадемуазель оглянулась и, продолжая одной рукой прижимать к себе Антуанетту, другой рукой бешено замахала Клодин, посылая ей воздушные поцелуи:
– Малышка Клодин! Я сейчас! Сейчас я тебя расцелую!
Пользуясь случаем, Антуанетта незаметно выскользнула из-под тёткиной руки и скрылась в толпе девчонок, а мадемуазель поспешила в школу.
– Иду,
– Пожалуй, я тоже пойду, – пробормотала Клодин, распихивая хохочущих подруг. – Ох, намучается мадемуазель в этой четверти сразу с двумя племянницами.
Так что, когда запыхавшаяся тётушка ворвалась в пятый класс, чтобы обнять вторую племянницу, Клодин там уже не было.
– Ах, мы разошлись, ну ничего, я её найду! – сказала мадемуазель и, сияя улыбкой, обвела взглядом пятиклассниц. – Бобби вернулась! Энджела, и ты здесь, и Элисон – все вы, мои дорогие! Ну я вас заставлю работать как следует. Ведь в следующей четверти вы уже перейдёте в самый старший класс – в шестой! Есть о чём задуматься!
И мадемуазель отправилась дальше на поиски Клодин. Девочки рассмеялись.
– Никогда не забуду нашу старушку Мамзель, – сказала Хилари, – даже когда мне будет сто лет. Как мы только над ней не шутили! Помните отвратительные шарики-вонючки, которые привезла Дженет в четвёртом классе? Я хохотала до слёз, когда увидела лицо Мамзели после того, как она почувствовала запах!
– В этой четверти у нас всего одна новенькая, – сообщила Дженет, – ну то есть в нашем классе. Я увидела её имя в списке, который вывесили на первом этаже. Её зовут Энн-Мэри Лонгден. Ещё к нам перешла из четвёртого класса Фелисити Рей.
– Давно пора, – заметила Мирабел. – Она старше всех пятиклассниц. По-моему, она немного того.
– Ничего подобного, – тут же возразила Глэдис. – Просто она самый настоящий музыкальный гений. Ты сама тысячу раз это говорила. Её не интересует ничего, кроме музыки. Все остальные предметы скатываются с неё как с гуся вода. Она по всем предметам самая отстающая, кроме музыки.
– Вряд ли мисс Корнуоллис сильно обрадуется, если Фелисити не будет обращать внимание ни на что, кроме музыки, – заметила Бобби, которая по собственному опыту знала, что их классная руководительница безжалостна, как надсмотрщик на галерах. – Спорим, что в этой четверти Фелисити узнает по географии, истории и математике столько всего, сколько не узнала за все годы обучения в школе!
– И что, из четвёртого больше никого не перевели? – спросила Мирабел.
– Странно как-то, – заметила Дженет. – В список пятиклассниц попала ещё Алма Пудден. Но она ведь шестиклассница, разве нет? То есть в прошлой четверти, когда она пришла в Сент-Клэр, её определили в шестой класс. А теперь перевели к нам. То есть почему-то отправили назад в пятый.
– И очень жаль, – вставила Бобби. – Не нравится она мне. Похожа чем-то на свою фамилию – такая же толстая, дряблая и скучная, как пудинг на сале.
– У неё отвратительный характер, –
В этот момент в класс вошла экономка, за которой следовала высокая, стройная девочка, темноглазая и белокурая. На фоне светлых волос её глаза казались совсем чёрными.
– Привет, пятиклашки, – сверкнув улыбкой, проговорила экономка. – Все на месте? Вот и молодцы. Только попробуйте у меня подцепить где-нибудь корь, свинку или ветрянку! Знакомьтесь, я привела вам новенькую – Энн-Мэри Лонгден.
Энн-Мэри неуверенно улыбнулась. Её нельзя было назвать красавицей, но благодаря тёмным глазам и белокурым волосам она выглядела очень эффектно.
– Привет, – смущённо сказала она. – Вы все из пятого класса? А как вас зовут?
Хилари как староста стала быстро называть имена.
– Это близняшки О’Салливан, Пат и Изабель. Через несколько четвертей ты научишься их различать. Это – Дженет, а это – Роберта, но все называют её просто Бобби, ты её по веснушкам всегда узнаешь. Берегись этой парочки, у них всегда в запасе куча всяких проделок и розыгрышей – больше, чем у всех остальных в школе, наверное.
Энн-Мэри вежливо улыбнулась. Хилари продолжала вытаскивать вперёд девчонок:
– Дорис. Способна изобразить кого угодно. Она и тебя скоро изобразит!
На лице Энн-Мэри не отразилось никакой радости по этому поводу. Дорис показалась ей тупой и неуклюжей, она не заметила ни умного взгляда, ни подвижного, улыбчивого рта прирождённой актрисы.
– А это Карлотта, ещё более загорелая, чем всегда, – продолжила Хилари.
Карлотта одарила новенькую своей фирменной дерзкой улыбкой.
– Говорю сразу, что я раньше работала наездницей в цирке шапито, – проговорила Карлотта. – Энджела всё равно разболтает раньше или позже, так что лучше я скажу это сама!
Златовласая Энджела вспыхнула от негодования. Красавица с презрением относилась к бывшей маленькой циркачке, но ей казалось, что последние две четверти она очень ловко это скрывала. У Карлотты язычок был острый как бритва и легко мог поцарапать каждого, кого девчонка недолюбливала.
– Энджела, наша сказочная красавица, – заторопилась Хилари, беспокоясь, как бы бешеная Карлотта и обиженная Энджела не разругались в пух и прах.
– Ты забыла добавить «достопочтенная», – ехидно вставила Карлотта. – Достопочтенная Энджела Фэйверли. Ей без ярлычка никак нельзя.
– Заткнись, Карлотта, – быстро сказала Хилари.
Энджела нахмурилась, и её прелестное лицо исказило пренеприятное выражение. Затем, гордо тряхнув головой, она вышла из комнаты. Энджела давно поняла, что даже самая красивая и богатая девочка в школе не победит в словесной перепалке с остроумной Карлоттой.
– Это Пэм, самая умная в нашем классе. – Хилари вытолкнула вперёд девочку заурядного вида, низкорослую, близорукую, в очках с толстыми стёклами. – Она всё учится, учится, и никто не может её остановить.