Привкус магии
Шрифт:
– Ну если только дохлые…
Останки некроманта, опутанного волокнами своих заклинаний как войлоком, мы обнаружили практически сразу. Он полулежал в массивном каменном кресле, поставленном спинкой ко входу, и все еще глядел пустыми глазницами на дальнюю стену. Судя по костюму – мужчина. В правой руке криво торчал металлический жезл. Костлявые пальцы стискивали его так крепко, что не разжались после смерти, и на костяшках высохшая кожа полопалась. Левой рукой некромант прижимал к себе книгу в заскорузлой обложке.
На полу под слоем пыли все
– Чего он туда уставился?
– Ждал чего-то… Или боялся.
– Стены?
– Ну может, там что-то было. Или есть.
Стена не выглядела особенной, но мы внимательно осмотрели ее. Покосившиеся полки со слипшимися книгами, склянки с бледной плотью, зубастые щипцы и черненые иглы… За полками грубая каменная кладка.
– Здесь неуютно… Ты не находишь? – Я задумчиво протер ладонью пузатый бок бутыли. Внутри нее провернулось нечто рыбообразное, уставив на меня слепой белый глаз.
– Нахожу! – нервно согласилась Ксения.
– Давит…
Она некоторое время молчала, прислушиваясь. Потом неохотно призналась:
– Я думала, что мне кажется… Или что так и должно быть в доме некромантов.
– Все заклятия давно высохли и не пахнут… Да и вообще, некроты тоже люди, у них дух другой… А здесь…
Ощущение близкой пропасти – вот как это воспринималось. Странное чувство в полностью замкнутом каменном мешке. И сквозило, кстати, от стены.
– Отчего он умер?
– От тоски и одиночества… Ну что ты опять так глядишь? От старости, наверное, умер.
– Непохоже. Смотри, волосы совсем не седые. И зубы…
– Не трогай его! А говоришь, что я симпатизирую некромантам.
– Жезл полностью разряжен…
Я снял с полки пару бутылей. В тяжелых сосудах что-то явственно всплеснуло.
– Между прочим, здесь кладка свежее.
Сопя и смахивая пыль, мы в четыре руки разобрали полки и разломали кладку подручным инструментом. Благо что изрезанное рунами долото для проделывания дырок в черепах вполне годилось и для выдалбливания раствора между камнями.
– Дверь…
Самая обычная, окованная позеленевшей крошащейся медью. Металл окислился так, что знаки на двери утратили всякий смысл.
– Запасный выход?
– Надо совсем спятить, чтобы им воспользоваться. Не хочу знать, куда он ведет.
Еще в процессе расковыривания стены мы почувствовали, что совершаем нечто плохое. Давление росло с каждым выпавшим камнем. Казалось, что мы своими руками один за другим выбираем фрагменты хрупкого моста, готового провалиться… Куда?
– Там что-то страшное… – Ксения не касалась ладонями двери, ведя рукой над ее поверхностью, но пальцы девушки побелели. От движения воздуха хлопья меди легко сыпались.
– Не будем открывать?
– Лучше вернемся. Если он завалил эту дверь, то наружу выходил другим способом. Наверное, мы просмотрели…
– А зачем ему наружу? Он тут на полном обеспечении, а все, что нужно, ему зомби притащат…
Ксения не отозвалась. Вдруг насторожилась, поведя
– Слышишь?
Я решил было, что она услышала звуки из-за медной двери, но девушка резко развернулась к ней спиной. И тогда и я различил сначала легкое поскребывание… И лишь затем монотонный, незаметно нарастающий шелест. Скорее всего, он появился давно, но мы не обращали на него внимания. В логове некроманта и так все время шуршало.
А потом створки двери, через которую мы проникли сюда, стали медленно раскрываться. Беззвучно и зловеще…
Не сговариваясь, мы опрометью кинулись к ним и с силой рванули на себя. К счастью, изнутри ручки имелись. Обе створки туго сомкнулись. Что-то сухо хрустнуло и дробно посыпалось на пол. Мы ошарашено уставились на отрубленные половинками двери фаланги серых пальцев с длинными желтоватыми ногтями.
– Н-наверное, сторожевые клейма все же сработали. – Спазм перехватил горло, поэтому заговорил я сдавленно. – У некромантов все тормозит, зато на века рассчитано…
Ксения метнула дикий взгляд.
Снаружи заскреблось. Дверные створки мягко, но настойчиво потянули. Как они это делают, там же даже подцепить нечем?.. Я снова покосился на вооруженные твердыми, длинными ногтями пальцы на полу и решил не задаваться дурацкими вопросами.
– Ты заметил, сколько их? – исчезающим шепотом спросила побледневшая Ксения.
Конечно, заметил еще до того, как щель в двери закрылась. Там, снаружи, кишела мертвая плоть. Очень настырная и терпеливая.
Дверь дернуло. Как раз в этот момент Ксения ринулась к безучастному некроманту, выхватила из его рук жезл (вместе с присохшей кистью) и, вернувшись, одним движением засунула металлический штырь в отверстия ручек. Новое содрогание створок отозвалось глухим лязганьем.
Мгновение мы оценивали прочность импровизированной преграды, а затем переглянулись.
– Ну? Где хуже, там или… там?
Выбор был невелик. Медная дверь мгновение упруго сопротивлялась, а затем легко поддалась. Ее заложили камнями, но не потрудились запереть. Изнутри пахнуло так, что мы поначалу отшатнулись. Что-то резкое – ядовитое и пряное, словно аромат черволиста. Затхлое и одновременно живое. Густая, непроницаемая, вязкая, как смола, тьма вываливалась из дверного проема. Огонек светоноса превратился в едва тлеющую багровым искру.
Шаг, другой… Словно погружаешься в нефть. И ощущение, что тебя накрывает с головой чужеродный, смертоносный, абсолютно несовместимый с жизнью поток, усиливалось с каждым мгновением.
А потом стало светло и просторно. И при этом жутко до одури.
– Не может быть! – перехваченным голосом воскликнула Ксения, и я поймал себя на том, что беззвучно проговариваю одновременно с ней то же самое.
Этого действительно не могло быть.
На несколько томительных секунд мы попросту растерялись под шквалом впечатлений и искажений восприятия. Вцепились друг в друга.