Приворотный амулет Казановы
Шрифт:
Они остались с машинами разбираться, а меня мужчина этот в больницу повез на такси. Ну, там сказали, что ничего страшного, домой отпустили, выхожу я – а меня этот мужчина встречает. И машина уже другая, он вызвал, пока меня врач осматривал.
Довез он меня домой, и так мне с ним хорошо, спокойно, надежно, что и расставаться не хочется. Все я ему рассказала, решил он все проблемы, заплатил моему бывшему отступные и сделал так, что и бизнес при мне, и этот козел больше меня не потревожит. А потом мы поженились – тихо, чтобы журналисты не прознали. И вот теперь сына ждем, – Алина погладила небольшой еще живот.
Выйдя
Полина снова вздохнула и побрела к автобусной остановке. Что-то царапало душу, какой-то неприятный червячок. Это не было разочарованием от напрасно потраченного времени, и хоть она констатировала с досадой, что поиски зашли в тупик, но волновало ее не это.
Какой счастливой выглядела Алина Верфель! Как все у нее удачно! Полина ощутила, что безумно завидует этой женщине. У нее есть мужчина, который взял на себя все ее заботы, который прикроет ее, вытащит из любой неприятности.
Но как же… Полина даже остановилась. Ведь у нее тоже есть мужчина – ее настоящая любовь, ее половинка, которую ей посчастливилось найти не в конце жизни, а в молодом возрасте.
«И где он? – тут же спросил чужой ехидный голос. – Где пропадает этот человек, когда он так тебе нужен? Почему ты пытаешься спастись одна, не обращаясь к нему?»
«Потому что я не хочу его впутывать в свои неприятности», – ответила она противному голосу, но тут же поняла, что ответ ее неубедителен. Ведь у них все должно быть общее, раз они две половинки одного целого. И что теперь?
Полина помотала головой, стараясь отогнать плохие мысли, но они упорно не уходили. Перед глазами стояла счастливая улыбка Алины Верфель. А как будет у них с Евгением? Разумеется, если что-то вообще у нее есть впереди.
Полина не могла вспомнить, думала ли она об этом раньше. Строили ли они с Евгением планы, говорили ли о будущем? Кажется нет, она и так знала, что он послан ей судьбой навсегда. Уже подползала предательская мысль, что они знакомы так недолго, и она, в общем, совершенно не знает Евгения, не видела ни его друзей, ни родственников, но тут Полину ощутимо толкнул один из двух работяг, которые несли на плечах длинную железную трубу.
– Отойди в сторонку и ворон не считай! – доброжелательно посоветовал старший работяга.
Полина приняла совет к сведению.
Я проснулся довольно поздно и вышел прогуляться на городскую эспланаду. Там я встретил знакомого офицера из свиты адмирала. Он издали приветствовал меня и приблизился с озабоченным видом.
– Рад видеть вас в добром здравии, – начал он. – Слышали ли вы последнюю новость?
– Нет, пока ничего не слышал. Вы – первый, кого я сегодня встретил, значит, вы и расскажете мне новости. Надеюсь, они приятные?
– Отнюдь. Утром рыбаки вытащили из моря необычный улов – кавалера Строцци.
– Что вы говорите! – воскликнул я в удивлении. – Неужели он утопился? Вот уж на кого это совсем не похоже!
– Говорят,
– Был, – согласился я неохотно, – но мне не показалось, что он проиграл так уж много. Вы же знаете Строцци – не в его правилах приносить с собой много денег. Кажется, он проиграл всего двадцать или тридцать цехинов, да еще какую-то безделушку.
– Безделушку? – переспросил мой собеседник. – Возможно, из-за этой безделушки он так сильно и расстроился. Впрочем, говорят, после той игры он сильно напился.
– Может быть, это его и погубило. Вы же знаете, как часто здесь, на острове, люди тонут по неосторожности…
– Конечно, – офицер поклонился мне и удалился по своим делам.
Я пошел дальше, размышляя о превратностях судьбы и о том, к каким последствиям приводят наши поступки. Мы с молодым падуанцем задумали дело наше более от скуки, нежели по серьезной необходимости – но в итоге кавалер Строцци лишил себя жизни. Не могу сказать, чтобы я его очень жалел: он казался мне человеком крайне неприятным. Но смерти ему я не желал. Впрочем, что сделано, то сделано.
Я решил пойти в церковь Святого Иеронима и помолиться там за несчастного Строцци. Но вместо церкви ноги привели меня в тратторию, а вместо молитвы я заказал кувшин лучшего вина.
Едва я выпил бокал, как к моему столу приблизился высокий человек в черном плаще с опущенным на глаза капюшоном.
– Здравствуйте, господин Казанова! – проговорил он, без приглашения опустившись напротив меня.
– Приветствую вас, сударь, – отвечал я, безуспешно пытаясь разглядеть его лицо под капюшоном. – Мы с вами в неравном положении: вы знаете мое имя, я же не могу вас узнать. Не соблаговолите ли вы открыть ваше лицо, дабы я мог его разглядеть?
– Это лишнее, – отвечал незнакомец, – вам мое лицо все равно неизвестно.
– Тогда я вас больше не задерживаю, сударь: не в моих правилах сидеть за столом с неизвестными мне людьми.
– Ваши правила здесь ни при чем. Я пришел сюда не для того, чтобы разделить с вами трапезу, а для того, чтобы передать вам приглашение одного весьма значительного лица.
– Кто эта персона? – осведомился я равнодушно. – Назовите мне его имя, и я нанесу ему визит, когда сочту возможным.
– Вы не поняли, господин Казанова, – возразил он, – вы сей же час отправитесь со мной к моему господину.
– И не подумаю. По крайней мере, не раньше, чем вы назовете его имя.
– Ну-ну! – незнакомец поднялся из-за стола и пошел к выходу из траттории, я же, решив, что инцидент исчерпан, налил себе еще один бокал вина, и только было собрался поднести его к губам, как в глазах у меня потемнело, голова моя стала тяжелой, и я упал лицом на стол.