Приворотный амулет Казановы
Шрифт:
– Это вы такие венки заказали? – вполголоса спросила Полина.
– От сотрудников – я, – отозвался ее спутник. – А второй – не знаю, от кого… она что – борьбой занималась? Вообще она была не очень спортивная девушка… Крепкая, конечно, но…
– Больше никого ждать не буду! – хмуро заявил водитель, едва Полина и ее спутник заняли места.
Автобус тронулся.
Через полчаса они остановились перед воротами кладбища. Ворота открылись, и автобус поехал по центральной аллее. Миновав часовню, он затормозил перед боковой дорожкой.
Здесь их уже ждали четверо
Илья Борисович, не выходя из роли, помог Полине спуститься по ступенькам, и они побрели за могильщиками.
К их удивлению, возле выкопанной могилы стояла большая группа людей. В основном это были женщины – крепкие старухи, тетки средних лет, две-три женщины помоложе.
Полина узнала среди них Эллу Ефремовну из этнографического музея. При виде ее девушка поправила вуаль и принялась хромать особенно старательно.
– Это, наверное, люди пришли на какие-то другие похороны, – удивленно проговорил Илья Борисович. – Не может быть, что все они к Алисе!
Могильщики тем не менее поднесли гроб к яме и поставили его на козлы. Тут же две крепкие тетки подошли к гробу, сдвинули крышку. Алиса лежала в гробу как живая.
Илья Борисович с Полиной подошли поближе. На них уставилась старуха в очках.
– Мы на похороны Алисы Лихачевой, – проговорил ресторатор, как будто оправдываясь.
– Вижу, – мрачно проговорила старуха, – вы – директор ресторана, а это кто?
– А это тетя моя, она приехала из Саратова… – выдал Илья Борисович домашнюю заготовку. – Она к Алисе очень хорошо относилась.
– Тетя? – проскрипела старуха. – Ну, если тетя…
Тем временем вперед вышла еще одна высокая сухопарая старуха, откашлялась и проговорила:
– Мы пришли сегодня, чтобы проститься с Алисой… я познакомилась с ней много лет назад, когда я была еще совсем молодой девушкой… она многому меня научила, помогла мне понять многие важные вещи…
– Что она такое говорит? – удивленно прошептал Илья Борисович.
– Тс-с! – шикнула на него старуха в очках. – Подойдет ваша очередь, тогда скажете… если у вас есть, что сказать, а пока помолчите! Дайте людям выговориться!
Полина дернула его за рукав – мол, молчите лучше, говорила же я, что с Алисой все неясно, Элла Ефремовна в музее что-то такое рассказывала.
Она вполуха слушала выступающую и оглядывалась по сторонам, благо вуаль позволяла делать это незаметно.
Метрах в пятидесяти от них на аллее стоял большой черный автомобиль, похожий на гроб на колесах. На борту автомобиля была какая-то надпись, но прочитать ее Полина не могла – большую часть надписи закрывали ветви огромной старой липы. Стекла в автомобиле были тонированные, но девушке показалось, что внутри его кто-то сидит.
Она отошла немного в сторону, чтобы прочитать надпись на черной машине, но едва она сделала несколько шагов, к ней подошла, отделившись от толпы, Элла Ефремовна из этнографического музея.
Взяв Полину за локоть, она громко зашептала:
– Хорошо, что вам тогда удалось уйти из музея. Вас хочет видеть… вас хочет видеть
– Что? – Полина вздрогнула, поправила вуаль и демонстративно оперлась на палочку. – Вы, наверное, обознались…
– Да ничего я не обозналась! Это ведь вы приходили ко мне в музей…
– Но как… но как вы меня узнали?
– Ай, да бросьте вы! – Элла Ефремовна усмехнулась. – Меня вы таким маскарадом не проведете, я еще и не такое видела! Я сама старуха, так думаете, молодую женщину не разгляжу в гриме? Хромает она… Тут вы никого не обманете!
– Да что вы… – Полина расстроилась. – А я так старалась…
– Ничего, в целом маскировка неплохая, – снизошла к ней Элла Ефремовна. – Так я вам еще раз говорю: вас хочет видеть очень важное лицо.
– Что еще за лицо? – недовольно пробормотала Полина.
– Очень, очень важное лицо! – Элла Ефремовна выразительно округлила глаза.
– Если это ваше лицо так хочет меня видеть, почему оно не пришло само?
– Вы не понимаете! – выдохнула музейная дама и опасливо огляделась. – Это очень опасно! Ситуация сложилась критическая! Поэтому вы с ней непременно должны встретиться!
– Ах, все же с ней! – фыркнула Полина. – Значит, ваше лицо — это женщина?
– Да прекратите же вы цепляться к словам! – Элла Ефремовна насупилась. – Говорят же вам – ситуация критическая, время не терпит, и вам обязательно нужно встретиться с… да ну вас! Короче, она будет ждать вас сегодня в девять часов вечера в Ларах… и умоляю вас – будьте осторожны, очень осторожны! И запомните: вы должны прийти туда одна, совершенно одна!
– Где? – переспросила Полина. – В Лавре? Вы имеете в виду Александро-Невскую лавру?
– Не в Лавре, а в Ларах! – раздраженно поправила ее Элла Ефремовна и поднесла палец к губам. – Тс-с! Нас подслушивают! И запомните – никого, кроме вас!
– Кто? – Полина удивленно завертела головой. Когда она снова повернулась к Элле Ефремовне, та была уже в нескольких шагах от нее, музейная дама неловко пробиралась между чужими могилами.
– Постойте! – окликнула ее Полина и двинулась было вслед за ней, но тут словно из-под земли возникла прежняя старуха в очках, ткнула в грудь Полины сухим твердым пальцем и строго проговорила:
– Вы, значит, приехали из Саратова?
– Ну да, – Полина попыталась обойти неожиданное препятствие, но старуха стояла твердо и продолжала говорить:
– А вы там, в Саратове, не встречались с Людмилой Афанасьевной Барсуковой?
– Нет! – отмахнулась Полина и, встав на цыпочки, взглянула через плечо своей собеседницы.
И увидела очень странную вещь.
Элла Ефремовна шла между могил, а с двух сторон ее заботливо поддерживали двое мужчин в одинаковых черных костюмах. Музейная дама едва перебирала ногами, и со стороны могло показаться, что старушке стало плохо, и двое заботливых родственников (к примеру, племянники) ведут ее к машине. Однако, приглядевшись повнимательнее, Полина заметила, что Элла Ефремовна безуспешно пытается вырваться из заботливых рук своих «племянников».