Привратники
Шрифт:
Нет, нет, нет, – я все думалa.
– Нет, нет, нет...
На самом деле я отсутствовалa не так уж долго, но отец выглядел старше, не таким пухлым, с несколькими морщинами на лице. Но торжественные глаза совсем не изменились, верные, благоговейные глаза горели безумием.
– Спасите тех, кого уводят на смерть, – процитировал он Книгу Бытия.
– Ешь дерьмо и сдохни, больной ублюдок!
– крикнулa я в ответ, как моглa.
Я едва могла пошевелиться, так сильно он
Голос отца звучал как скрежет камней, когда он читал Иезекииля:
– Какая мать, такая и дочь.
– Где моя мать?" - закричала я, голова у меня закружилась.
– Я отправил ее на небеса, - сказал он.
– Пришло её время, как и твоё. Сейчас.
Я завертелась на кровати, когда он прыгнул на меня. Откуда-то донесся этот мерзкий звук - бух! бух! бух!– и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он снова бьет меня по голове дубинкой или чем-то еще, что он использовал, чтобы вырубить меня на улице. Я попыталась сопротивляться, но не смогла, и в следующее мгновение мое зрение потемнело.
Внезапно я прикусилa что-то твердое, пластиковую трубку, а потом услышалa знакомый звук молнии! Я снова ослеплa. Он застегнул на мне кожаную маску.
– Мать блудниц и мерзостей земных...
Я зналa, что это OHO. Мое сердце билось так быстро, что я думала, оно вот-вот лопнет. В своей слепоте я почувствовала, как он схватил меня за правое запястье...
– Я встану и пойду к отцу моему и скажу ему: Отче, я согрешил против неба и пред тобою.
...и привязал его к кровати. Потом он схватил меня за левую руку...
– Пусть сначала узнают, что дома надо проявлять благочестие!
...дернул его вверх, и...
– Горе мятежным детям, говорит Господь!
Это был скорее порыв, чем что-либо еще. Я поднялa ногу и пнулa...
...и тут отец закричал и свалился с кровати.
Ослеплённая, я развязалa правую руку, затем расстегнулa молнию и снялa маску. Когда я ударила ногой, мой высокий каблук попал отцу в глаз. Теперь он лежал и кричал, кровь хлестала по его лицу. Как маньяк, я несколько раз ударилa его ногой в висок, затащилa на кровать. Я хихикала.
Я связалa его.
– Украденная вода сладка,– прошепталa я, - а хлеб, съеденный тайком, приятен.
Сначала я застегнулa кожаную маску на его голове, потом схватилa электрошокер.
Я работалa над ним очень долго...
* * *
И все это исчезло.
Мы говорим о тайной мудрости Божьей, которая до сих пор была скрыта, но еще до сотворения мира предназначена
Думаю, в этом-то все и дело.
Я легко отделалaсь от наркоты. Я закончилa школу, поступил в колледж. А когда я окончилa семинарию, меня направили в Сент-Эдвардс.
Я уже написал свою первую проповедь. Первая строчка из Иова такова:
Он открывает глубокие вещи из тьмы и выводит на свет тень смерти.
Перевод: Zanahorras
Вот история, которая демонстрирует либо невзгоды небольших издательств ужасов, либо просто уровень моего невезения. Эта история была принята тремя разными журналами, и каждый из них, в свою очередь, разорился, прежде чем она могла быть опубликована. О, и когда я упомянул, что "Смерть, cказала oна" - это моя самая негативная история... Наверное, я солгал. Но, по крайней мере, это счастливый конец, верно?
"Шипе"
Улыбка, широкая, пустая - всплыла в его мозгу. Короткие, толстые ручки потянулись к нему через кровавый дождь.
Смит открыл глаза. Потолок двигался, он лежал на спине. Темные лица склонились над ним. Бутылочки звякали, ролики каталки пищали. Чей–то голос, мужской, выкрикнул:
– Des'e prisa![123]
Смит подумал, что умирает.
Та улыбка, широкая, пустая - откуда? Он закрыл глаза, увидел вспышку из дула, унюхал вонь пороха. Две фигуры падали. И услышал крик - свой собственный.
Проехала табличка: ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА/PERSONAL UNICAMENTE. Двери с клацаньем открылись, каталку вкатили в лифт и рваное движение прекратилось. Картины всплывали в мозгу - воспоминания. Сердце Смита колотилось. Меня подставили,– внезапно понял он, - Рамирес меня сдал. Рамирес уже был у них на крючке, а там еще был фэбээровец.
Воспоминания наплывали - раздирающая тяжесть на спине, звон разбитого стекла, отдача револьвера калибра .38 в руке. Но Смит носил "Глок". Застрелил фэбээровца из его же оружия? И удачи этому подонку Рамиресу, если он думает, что сможет раскрутить сеть Винчетти. Смит почти ничего не помнил, но в одном был уверен: Рамирес - мертв.
Лифт гудел. Смиту хотелось спать.
– Что это за больница?
– Сан–Кристобаль де ла Грас, миистер Смиит, - ответил доктор, - мы обеспечим вам полную безопасность.
Ну вот,– подумал Смит, - опять мексы. А кто же еще мог тут быть. Смит испугался, неужели его везут в тюрьму. Но медсестра пожала ему руку и жарко зашептала в ухо:
– Полиция вас не тронет, мы вас надежно спрятали.
Смит воспрял духом. Винчетти его не бросил, Винчетти все предусмотрел и заплатил нужным людям. Иначе, здесь бы были фэбээровцы. Слава Богу!