Привычка убивать
Шрифт:
Да-да, не удивляйтесь, дорогие мои. Серж — высокообразованный ученый, человек энциклопедических знаний, был глубоко суеверен и всерьез полагал, что Шишок — мрачное дитя лабиринта — существует на самом деле. В свое время Лиховский так же тщательно, как и учение о ликантропии, проштудировал средневековый трактат о Хранителе. Там все было просто и вполне обоснованно. Хозяин замка, обладающий магическими познаниями, мог создать Хранителя для защиты своих тайн и сокровищ. Для этого требовался обычный смертный, которого посредством ряда манипуляций магического
У барона тоже был свой Хранитель. Лиховский даже знал его имя — Шишок. Уже здесь, в поместье, Серж нашел в библиотеке манускрипт, подробно повествующий о жизнедеятельности этого самого Шишка, его характере, привычках и способах защиты от его темной силы. С тех пор архивариус был уверен, что ночной твари его не достать. Потому что стражу тайны было недоступно магическое знание, которым щедро поделился с Сержем старинный манускрипт. Тварь не умела читать…
— А ты, должно быть, в ярости, подлая скотинка, — засыпая, пробормотал Серж. — Проспал тайну, уродец… Эх, зря Алиса осталась в библиотеке…
…Часы в верхнем зале проиграли полночь. Алиса зябко поежилась, накинула плед и придвинула к себе очередную рукопись. Вспомнила разговор с Лиховским и невольно улыбнулась. Своеобразный тип… Фантазер, выдумщик, каких поискать. Дитя архива. Обманул приятеля Ли и счастлив — как будто достиг в жизни самой главной цели. Надо же придумать такое: давайте все бросим и уедем в Европу…
Внезапно один из шкафов с книгами тихо скрипнул и отъехал в сторону.
Из образовавшегося проема в библиотеку шагнуло нечто — лохматое, кургузое, с зажатым в когтистой лапе длинным ножом. Тихо рыча, нечто быстро двинулось к столу.
Алиса окаменела от ужаса: широко раскрыв глаза, уставилась на явление, не находя в себе силы даже слабенько пискнуть.
— Р-р-ррр!!! — синхронно отреагировали ризены, мгновенно вскакивая и бросаясь к страшному гостю. Магические явления псов не смущали — хозяйке угрожала смертельная опасность, поведенческий механизм был отработан часами многократных тренировок и подкреплен практикой, и неважно, кто скрывался под лохматым обличьем.
Это был враг, которого следовало немедленно уничтожить.
— Р-р-ррр! — Достигнув цели, псы заученно разобрались по функциям: один вцепился в руку с ножом, второй махнул на грудь и впился зубами в шею. От толчка существо повалилось на пол и, пуская кровавые пузыри, принялось извиваться под налитыми злобой телами псов, бить по рассохшемуся паркету ногами. Псы, хмелея от запаха крови, намертво вгрызались в исходящую смертельным страхом плоть, рвали ее страшными клыками, исступленно хрипя и мотая лохматыми мордами…
…Команда Рудина прибыла в поместье в третьем часу пополудни. «Таблетка» вела себя примерно — видимо, ощущала старая железяка,
— Разговор есть, — загадочно подмигнув, сказал каменский доктор Михалыч, который почему-то единолично встречал гостей. — Пошли-ка со мной…
В библиотеке Михалыч ткнул пальцем на лежавшее в углу тело, прикрытое рогожкой, и вкратце поведал Рудину ночную историю, начав с момента оповешения:
— Прибежала среди ночи Клара, притащила меня сюда. А тут — вот такое…
Вполуха слушая доктора, Рудин осторожно перешагнул через несколько луж крови и, затаив дыхание, ту рогожку приподнял. И тут же вздохнул с неуместным вроде бы облегчением.
— Господи… Ну ты, старый, напугал… — удивления в его голосе не было — скорее радость по не подтвердившейся страшной догадке. — Алиса где?
— Да в комнате у себя, — обескураженно сообщил Михалыч, не ощутивший должного трепета со стороны слушателя. — Я ей дипразин инъецировал — у нее истерика была. Клара с ней сидит. Я тут всю ночь сторожу — мало ли чего…
Рудин внимательно осмотрел труп и не к месту хмыкнул.
— Не ожидал. Вот все что угодно мог подумать, но только не это…
Действительно, было чему удивиться. Ризены-людоеды, проявив свои дурные наклонности вторично, загрызли ночную тварь, посмевшую напасть на горячо любимую хозяйку, — нет, не это удивило Рудина, он в принципе был готов к такому развитию ситуации. Но ночная тварь при ближайшем рассмотрении оказалась человеком…
Под рогожкой лежал труп Лиховского.
Истерзанное горло, закушенный синий язык, изумленное выражение мертвого лица, залитого кровью… И нелепая лохматая шкура с капюшоном, которую дополняли слетевшие в пылу последней схватки рукавицы с когтями. Черт-те что!
— Читал много, бедолага, — прорезался Михалыч. — Вот и спятил окончательно. Оно конечно, книги разве доведут до добра?
— При чем здесь книги? — досадливо поморщился Рудин. — Тут какое-то страшное недоразумение…
— Никакого недоразумения, — компетентно махнул рукой доктор. — Уж ты мне поверь, я-то знаю… У нас в позапрошлом году библиотекаря в психдом укатали. Начитался, скотина, и вообразил себя Шерлоком Холмсом, гад. Ночами крался под окнами, высматривал, к бригадиру мотористов домой залез, чтобы какие-то улики добыть… Элементарное раздвоение личности. Оно днем вроде бы приличный человек, а как ночь стукнет — сразу сдвиг по фазе…
— Ну и что теперь? — сердито нахмурился Рудин, прислушиваясь к шуму внизу — в соответствии с ранее отданным распоряжением соратники тащили Толхаева в его, Рудина, апартаменты.
— Да, вот теперь… — доктор хитро прищурился. — Теперь вот думать надобно. Я о факте должен уведомить участкового. Это обязательно, сам понимаешь. Но участковый вчерась на свадьбу в Калиновку укатил, будет только послезавтра. Есть время, чтобы подумать, как половчее все это обставить. Или не надо тебе это?
— Надо, — решительно буркнул Серега. — Надо. Сколько это будет стоить?