Приют миражей
Шрифт:
– Ты с ним никакой связи не поддерживаешь?
– С какой стати? – удивилась Ксюша.
– Ну… Все-таки вы очень друг друга любили…
– Лена! – Ксюша разозлилась по-настоящему. – Ну что за бред! Поцеловались пару раз сто лет назад, и все! У меня одна любовь – мой муж.
– Да я ничего обидного не хотела сказать. Просто… Знаешь, мы все в шоке были, когда вы расстались. Нет, правда, какая кошка между вами пробежала?
– Кошку зовут Руслан! – отрезала Ксюша. – И все, хватит! Не хочу больше об этом слышать.
Почему-то слова про кошку испортили ей настроение. Вообще-то Ксюше хотелось бы
Тогда они ничего не знали о жизни.
О Славке ей до сих пор напоминал запах сирени. Даже не столько о нем, сколько о той безмятежной радости, когда казалось, что впереди вся жизнь и эта жизнь просто должна быть полной счастья.
Они готовились к экзаменам у Славки на даче. Готовиться можно было и в Москве, но их зачем-то понесло за город, они тряслись на электричке сначала в один конец, потом в другой, читая учебники в набитом пассажирами вагоне. В деревянном дачном домике они на учебники даже смотреть не стали, отправились в лес, долго бродили по еще сырому после зимы весеннему лесу, Ксюша боялась, что они заблудились, но Слава вывел ее точно к поселку. Он очень этим гордился, и Ксюша им гордилась. Умение ориентироваться – настоящее мужское качество.
Дождь пошел внезапно, сильный, с пузырями на лужах. Зонтов у них, конечно, не было, они прятались под деревьями, но все равно промокли. Славик все пытался спрятать Ксюшу под собственную ветровку, но это было бесполезно, промокли и его ветровка, и ее. Когда дождь прекратился так же неожиданно, как начался, они шли по раскисшей дороге, и Слава переносил ее через совсем непреодолимые лужи. А потом полез в мокрый куст сирени, ломал для Ксюши цветущие ветки. К тому времени уже опять ярко светило солнце и отражалось в каплях на темных лиловых цветках, в которые Ксюша сунула лицо…
– Расскажи лучше о своем парне, – попросила она подругу.
Она была рада, что у Лены все хорошо. У людей вообще все должно быть хорошо, иначе и жить незачем.
За работу Варя даже приниматься не стала, понимала, что это бесполезно. Кусала губы, злилась на Илью и боялась, что он никогда не поймет, как сильно и незаслуженно ее оскорбил, а потому никогда не раскается. Что делать в этом случае, Варя не представляла и потому пугалась еще больше.
Средство было одно, проверенное. Отвлечься, встретиться с подругами, поболтать, посплетничать. О своих проблемах Варя, конечно, рассказывать не собиралась, не хватало еще, чтобы ее жалели. Да подруги и не поняли бы, уже был похожий случай, Варе до сих пор вспоминать противно.
Они с Ильей тогда еще не были женаты. У Катиной подружки должен был быть день рождения. Илья очень уговаривал Варю пойти, мол, знает именинницу всю жизнь, они выросли вместе, она ему как сестра, и не пойти совершенно невозможно. Идти к незнакомым людям Варе не хотелось, но она согласилась. Не одного же его отпускать.
И тут случилась накладка. Родители купили билеты на концерт, но в последний момент мама прихворнула, и не оказалось другого выхода, кроме как отправиться на концерт Варе и Илье. Вообще-то Варя могла пойти с отцом, но с ним ей
Илья идти на концерт отказался категорически. Опять долго объяснял, как ужасно обидеть совершенно незнакомую и ненужную Варе девицу, что их там ждут, и прочую чушь. В конце концов согласился, конечно, но потрепал Варе нервы изрядно.
Тогда она и пожаловалась Ирке Кошелевой.
Ирка Варю не поняла. Посмотрела на нее, как на дурочку убогую, и ляпнула:
– Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Ты бы держалась за него двумя руками.
Как будто не Илья должен бога благодарить, что Варя выбрала его, а она, Варя, обязана молиться на него всю оставшуюся жизнь. Идиотизм.
Варя тогда очень на Ирку обиделась. Впрочем, язык у подруги всегда был без костей. Сначала говорила, потом думала.
Через несколько дней Варя шла в институт, а прямо перед ней Кошелева хохотала с Володей Пименовым из параллельной группы. Пименов ухаживал за Иркиной подругой Авдеевой, и веселиться с Иркой ему было совсем ни к чему. Вообще-то Ирка посмеяться любила, хохотала над каждым пустяком. Как дура.
Варя тогда, конечно, Авдееву предупредила, чтобы была с Кошелевой поосмотрительнее. С тех пор закадычные подружки на лекциях садились врозь, но это были их трудности. Варя сказала правду, ничего не преувеличила и не преуменьшила, любой так обязан был поступить на ее месте.
Нет, звонить подружкам решительно не хотелось. Она покрутила телефон в руках и набрала номер, который всегда набирала с некоторым волнением.
Абонент оказался недоступен. Варя не стала убирать телефон, знала, что перезвонят ей немедленно, как только увидят пропущенный вызов.
Так и получилось. Звонок раздался через несколько минут.
– Варюша? – произнес мужской голос.
– Мне грустно, – призналась Варя.
– Что-то случилось?
– И да, и нет, – вздохнула она. – Все как всегда.
– Увидимся?
– Ты же работаешь. Это я свободна.
– Для тебя я всегда свободен, и ты это прекрасно знаешь.
Варя не просто знала, она была в этом уверена. Это было ее спасением, когда Илья вел себя отвратительно.
– Я заеду.
– Нет, – быстро сказала Варя. – Давай встретимся где-нибудь в центре.
Вероятность, что Илья заявится домой днем, была невелика, но даже гипотетической встречи мужчин допускать нельзя.
– Через полтора часа, – решила Варя. – В метро.
Место она уточнять не стала, они встречались в одном и том же месте уже несколько лет.
Максим был школьным другом Ильи. Когда-то он даже, кажется, ухаживал за Катей, но это Вари не касалось. Это было слишком давно.
Максим с первой встречи смотрел на нее так, что сомнений не оставалось: она имеет над ним полную власть. Даже в Илье Варя никогда не была так уверена, как в Максиме.
Максим смотрел на нее с преданностью, Варя ласково и снисходительно ему улыбалась. Она искренне верила в собственную неотразимость, и поведение Максима лишний раз это подтверждало. А почему бы ей не верить? Она же смотрится в зеркало и способна оценить собственную внешность.