Шрифт:
Хозяйка, хранительница очага, должна вставать раньше всех. В любом доме сохраняется душа, стиль и уют только, если хозяйка встает рано, а в приватном отеле-санатории «Горный приют» все держится на этом. Добротный старообрядческий двухэтажный дом, превращенный в сказочное альпийское шале, оснащённое самым современным оборудованием, с небольшим бассейном в цокольном этаже. Да, номера у них дороги, но комфорт, уединение и потрясающий горный воздух того стоили.
В старину бежавшие в эти края староверы во главу угла ставили труднодоступность этого места, что Ольга вполне осознала в юности, когда родители запрятали ее, студентку мединститута, в эту глушь для преодоления наркозависимости. Чтобы не
Много времени прошло с тех пор, жизнь Ольгу не щадила, проверяя на прочность достигнутый на Алтае результат. Когда оборвались все жизненные связи, на пороге отчаяния – казалось, срыв неизбежен – спасение опять пришло отсюда. Отец Васи, смертельно больной, вызвал ее из Москвы, чтобы передать именно ей все самое ценное – сына и громадный дом предков. Ольга приняла и дом, и Васю, они стали смыслом ее существования. Дополнительное психологическое образование позволяло ей заниматься психотерапевтической практикой, и вместе они сумели организовать небольшой семейный санаторий для тех, кому жизнь в мире современных коммуникаций стала по каким-либо причинам невыносима.
* *
Ольга спустилась из хозяйской квартиры по внутренней винтовой лестнице в холл, увидела приоткрытую дверь люкса, осторожно заглянула вовнутрь и замерла на пороге. Она никак не могла понять, что это – очередной хамский розыгрыш незваного постояльца, игра ее воображения или чудовищная реальность. Ей показалось, что прошла бездна времени, пока она, наконец, решилась войти, хотя, возможно, со стороны это измерялось в секундах. Посередине комнаты на коврике, сплетенном местными умелицами, лежал труп Дмитрия. Не было сомнения, что это именно труп, на его виске зияла слишком глубокая рана, а орудие преступления, кочерга от камина со следами запекшейся крови и еще некой субстанции, на которую Ольге не хотелось смотреть, валялась рядом.
Лавина самых разнообразных чувств захлестнула ее: понятное смятение при виде насильственной смерти, сожаление об испорченном коврике, ожидание опасных для себя последствий, неловкость перед постояльцами за грядущие неудобства… Но не последнее место среди них, к стыду Ольги, занимало злорадство.
Два дня назад Ольгин муж Вася подобрал в лесу парня лет тридцати, отбившегося от сплавлявшихся на надувных плотах по Катуни приятелей, обессиленного и напуганного. Вася – глухонемой, и только это его оправдывает. Если бы у него была возможность пообщаться с этой сволочью, возможно, он бы еще подумал, стоит ли тащить его домой. Впрочем, поначалу, увидев грязное измученное существо с распухшим от укусов и царапин лицом, она тоже наполнилась состраданием и желания помочь. Дмитрия поселили в свободном люксе на первом этаже, с камином и выходом на веранду. Ольга обработала ранки и напоила его лечебными травами – в этом месте горного Алтая целебно практически все, что растет. Для него протопили баньку. Что там говорить, Дмитрию просто спасли жизнь. У него не было шансов выбраться самостоятельно. До ближайшего поселка кумандинцев, местного народа, больше часа езды на вездеходе по бездорожью, и не всякий вездеход тут пройдет. Из поселка можно на вертолете добраться до Бийска часа за три – четыре, но это отнюдь не рейсовый вертолет. Теоретически, имея нужные навыки, можно еще проехать на лошади. Но только если это местная выносливая лошадь, вроде той, на которой приезжала Айша, Ольгина помощница, когда Вася не приезжал за ней на вездеходе.
* *
Послышались
За годы совместной жизни они научились довольно хорошо понимать друг друга. Порой им достаточно было обменяться взглядами или нехитрыми жестами, в более сложных случаях – записками. Похоже, Ольга не смогла скрыть своего смятения, Вася насторожился и выглядел встревоженным. Жестами она отменила поездку, вынула из кармана специальный блокнот и написала «Приготовь, пожалуйста, завтрак, у меня дела». Она всегда прибавляла это «пожалуйста», боясь его обидеть приказным тоном, хотя Вася не понимал таких нюансов. Увы, отсутствие социализации с детства преодолеть очень трудно. Поручение Васю успокоило, даже обрадовало.
А теперь думать и думать. Ольга прихватила в баре сигареты, поднялась к себе, забилась в кресло на балконе и закурила впервые после многолетнего перерыва. Удивительным образом, ей удалось успокоиться и оценить ситуации. А ситуация, надо признаться, была хреновая.
Появление постороннего в «Приюте» она сразу исключила. И не только из-за его удаленности. Во дворе несли вахту два вышколенных добермана Чук и Гек. Они, возможно, и не стали бы поднимать шум, но незваный пришелец после встречи с ними шум поднял бы наверняка. Значит, убийца в доме.
Вызвать полицию? Полиция – это неминуемая огласка. Постояльцы платят немалые деньги, в том числе и за гарантию конфиденциальности. Это конец с таким трудом налаженному бизнесу, а, значит, крах всей их жизни. Нет, полицию она вызовет только в крайнем случае. Она сама найдет убийцу, а потом решит, как передать его полиции без ущерба для остальных.
Кто он? Выбор невелик.
Помимо них с мужем в «Приюте» проживали пятеро.
Маргарита Карловна, или Марго – дама семидесяти пяти лет – жила в санатории постоянно более двух лет. Она занимала люкс на первом этаже с отдельным кабинетом и спальней. Доктор физмат наук, лауреат престижных премий, автор всемирно известных работ по акустике и чему-то там еще, чуть ли не академик. Ольга никак не могла вспомнить, называл ли сын Марго – это звание в длинном перечне регалий мамы, а спрашивать ее саму было неудобно. У Марго не язык, жало. Отношения с ней в последнее время оставляли желать лучшего.
Для Марго в санатории были созданы особые условия, она получала отовсюду все, что требовалось для ее работы – литературу, материалы и оборудование. Ведь именно ее пребывание в санатории позволяло делать регулярные выплаты по погашению кредита на переоборудование дома.
А основным объектом приложения усилий Марго стал Вася. Узнав о том, что у Васи нет ни официального образования, ни навыков общения, которым обучают глухонемых в спецшколах, Марго пришла в ужас и ринулась исправлять положение. Она задалась целью обеспечить ему полноценный контакт с окружающим миром, как у здорового человека.
Собрав некий прибор, который улавливал звуки, фильтровал и усиливал их, Марго подсоединила к нему наушники на основе костной звукопроводимости и взялась за Васино обучение. Даже у Ольги, знавшей, что нельзя победить глухоту, если участок мозга, отвечающий за восприятие и понимание речи, не развит с детства, зародилась безумная надежда. И она тяжело перенесла неудачу. А что говорить о Васе! Марго не сдавалась. Снова надежда, и снова крах. И снова, и снова. Наконец, Ольга не выдержала и попросила прекратить опыты. Марго вспылила:
Конец ознакомительного фрагмента.