Признание Короля-звездочёта

Малинина Елена Леонидовна

теперь будет, где купаться,

в жаркий полдень поплескаться…

Слушатели так смеялись, что чуть сами от смеха не заплакали. В середине поэмы даже как-то жаль стало, что Танечка никогда больше не будет плакать и никто уже не увидит её прежнюю. Но весёлая плакса в конце своего выступления всё-таки оставила всем небольшую надежду:

Морю чтоб не обмелеть,

можно

иногда реветь!

Неата искренне радовалась за своих единомышленников, за то, что в процессе творчества к ним приходило решение проблем, до сих пор казавшихся неразрешимыми. Сегодня всех как будто прорвало: каждый стал сам себе психотерапевтом, советчиком, учителем. Говорили открыто и какими-то другими словами: своими, настоящими. В школе уже давно был принят лишь один единственный язык, язык Учителя. Сейчас же, когда давящий авторитет отсутствовал, ученики раскрепостились, так как некому было подражать и нечему было соответствовать.

Один из участников вечера, всегда создававший впечатление тихого и скромного молодого человека, вышел на сцену и громко прочитал сочинённую им сказку, в которой разоблачал миф о самом себе:

В некотором царстве, в некотором государстве жил был царь. Пафосный на редкость гадёныш был…

Ему долго аплодировали, главным образом за то, что он нашёл в себе смелость вытащить на поверхность свои нелицеприятные стороны. Сам выступающий был абсолютно счастлив: прямо здесь и сейчас отпала необходимость тратить колоссальное количество энергии на то, чтобы прятать внутри себя «пафосного гадёныша».

Дальше шли песни. Под гитару и без неё поющие демонстрировали свои таланты, и каждый рассказывал о том, что хорошим музыкальным слухом обладал всегда, а вот петь боялся. Благодаря практикам, проводившимся в школе, голос буквально прорезался и стал глубоким и сильным, как у оперных певцов. Такого рода откровениями делились почти все.

Не обошлось и без слов благодарности Учителю. Неата отметила для себя, кто и как это делал. Конечно, его любили. Он и для неё самой, бесспорно, является самым добрым, мудрым, знающим и демократичным учителем из тех, с кем ей когда-либо приходилось общаться. Но было что-то в её душе, мешавшее спокойно реагировать на любое упоминание о нём, и усиленное биение сердца в эти минуты было тому подтверждением.

И вот настал момент выступления ведущей вечера. Неата заготовила свой номер на десерт, так как откуда-то из глубин непознанного твёрдо знала, что это станет грандиозным завершающим аккордом в сыгранной вместе со всеми учениками симфонии, посланной им сегодня свыше. Она сказала, что предлагает каждому войти в медитативное состояние не под привычную монотонную музыку, звучащую из магнитофона, а под живое исполнение классического произведения. Неата подошла к фортепиано, стоявшему в углу сцены, и открыла крышку инструмента.

Лишь только звуки музыки полились по залу, пространство как-то сразу изменилось.

Неате казалось, что сам дух Бетховена спустился с небес в это скромное помещение, чтобы послушать своё творение. Конечно, мало кто знал, что она играла заключительную часть его Патетической сонаты до-минор. Но не так уж это и важно. Главным было то впечатление, которое оказала на слушателей музыка… Зал замер. Каждый сейчас мог ощутить то высокое и невыразимо прекрасное, чему нет названия и объяснения. И настоящим откровением для многих стало осознание того, что это нечто, непостижимое умом и непередаваемое словами, вовсе не было далёким и неведомым. Оно было близким и знакомым. Оно всегда было здесь – в них самих!

Когда пальцы Неаты попрощались с клавишами последними звучными ударами и руки опустились на колени, кто-то из зала чуть слышно, но настойчиво и даже с мольбой в голосе произнес: «Ещё!» Руки пианистки тотчас повиновались и, словно крылья, снова взлетели над клавиатурой. «Рахманинов. Второй концерт», – успела сказать себе Неата, и вот уже опять её пальцы извлекают звуки, становящиеся божественными благодаря той силе, которую она ощущает внутри себя. Теперь ей не придётся говорить себе, что после окончания игры на фортепиано она возвращается в своё тело и становится собой. Сейчас Неата осознавала себя и во время выступления.

– Вы богиня! Так сыграть! – Внезапно возникший перед ней поклонник не был из числа учеников. – Я здесь по приглашению своей знакомой. Хотелось бы с вами пообщаться. Вы потрясающая женщина!

К Неате, точно так же, как и к Учителю после его занятий, выстроилась целая очередь желающих пообщаться: благодарили за предоставленную возможность выступить, высказывались о пользе таких занятий, спрашивали о том, когда будет проводиться следующий творческий вечер. Неата купалась в лучах своей неожиданной популярности. Она великодушно отвечала каждому, но навязчивый Поклонник уже начинал немного раздражать.

– Как вы отнесётесь к моему предложению поужинать где-нибудь поблизости? – осмелился спросить он наконец.

К счастью, Неата увидела Яна, который стоял, прислонившись спиной к стене, скрестив на груди руки. Он смотрел на неё с лукавой улыбкой на румяном лице, видимо, давно наблюдая за происходящим в этой удобной для ожидания позе.

– Извините, меня ждут, как-нибудь в другой раз, – торопливо произнесла Неата и уже двинулась от Поклонника в сторону Яна.

– Для богини это слишком приземлённый ответ! – Поклонник явно знал, чем её зацепить.

– Ну хорошо. Как вы себе мыслите наше общение?

– Я был бы рад просто поговорить. Я неплохо знаю астрологию, и из того, что я могу предложить такой женщине, как вы, самым удачным, наверное, будет составление личного гороскопа. Вот моя визитка, позвоните, когда возникнет желание.

– Что ж, давайте попробуем.

Неата показала жестами Яну, что ей нужно зайти в кабинет Учителя и что он может проследовать за ней.

– Поздравляю, ты произвела фурор! – уже в кабинете воскликнул Ян.