Признайся

Гувер Колин

У меня нет ответов ни на один из этих вопросов, кроме последнего.

Она должна быть со мной.

Сегодня я не выпущу ее из виду. Выпрямляюсь и поворачиваюсь к ней:

– Собирай вещи. Мы уезжаем.

Решаю отвезти ее в отель на эту ночь. Студия не самое надежное место. Я все еще не в курсе, что произошло между ними двумя и не знаю на что он сейчас способен.

Она оглядывается через плечо всю дорогу в отель, поэтому беру ее за руку и стараюсь убедить, что до утра она в безопасности.

Как только

мы оказываемся в гостиничном номере и я запираю дверь, кажется, будто даже воздух здесь другой. Наверное, его даже больше, потому что она наконец-то может с облегчением вздохнуть.

Ненавижу то, что она так волновалась, и мысль о том, что Трей - это огромная часть ее жизни, заставляет меня еще больше беспокоиться о ней.

Она скидывает свою обувь и садится на кровать. Я сажусь рядом с ней и снова беру ее за руку.

– Расскажи мне, что случилось?

Она делает медленный вдох и кивает.

– Он появился прямо перед тем, как я увидела твои сообщения. Сначала, я думала, что он не способен сделать что-то подобное, как ты предполагал, но когда он вошел в мою комнату и я увидела его... Было что-то в том, как он смотрел на меня. Первое, что он сделал - это поинтересовался о Спарксе.

Не хочу прерывать ее, но я понятия не имею, что означает «спаркс».

– Спаркс?

Она кидает мне быструю, смущенную улыбку.

– Я ему сказала, что твоя Оуэн была кошкой Эмори, и что ее зовут Спаркс.

Я качаю головой в замешательстве.

– Почему он спрашивал о моей кошке?

Как только вопрос выходит из моего рта, ответ становится очевидным.

– Он был в моей студии, - догадываюсь я.
– Должно быть, он видел ее и сложил два и два.

Она кивает, но больше ничего не говорит. Я жду, когда она продолжит свой рассказ, но она этого не делает.

– Что произошло дальше?

Она пожимает плечами.

– Он просто...

И начинает тихо плакать.

Она дает себе минуту успокоиться и продолжает свой рассказ.

– Он начал говорить об ЭйДжее и покупке дома, и... Потом начал целовать меня. А когда я попросила его прекратить...

Она замолкает и снова делает быстрый вдох.

– Он сказал кое-что о том, что мы с тобой были в постели, и тогда я поняла, что он прочитал мое признание. Я попыталась вырваться, но он удерживал меня. Тогда вошла Эмори.

Я должен был оказаться там быстрее, но спасибо Богу за Эмори.

– Вот и все, что произошло, Оуэн. Он остановился и ушел.

Я поднимаю руку к ее губам и прикасаюсь пальцем рядом с местом, из которого шла кровь.

– А это? Это он сделал?

Она опускает взгляд вниз и кивает. Ненавижу, что на ее лице отразился стыд. Это последнее, что она должна сейчас чувствовать.

– Ты звонила в полицию? Хочешь позвонить им прямо сейчас?

Я начинаю подниматься с кровати, чтобы взять телефон,

но тут ее глаза расширяются и она отрицательно качает головой.

– Нет, - пугается она.
– Оуэн, я не могу об этом сообщить.

Я замираю на мгновение, просто чтобы убедиться, что правильно ее услышал. Отпускаю ее, сажусь прямее и поворачиваюсь к ней лицом. В замешательстве наклоняю голову.

– Трей напал на тебя в твоей собственной квартире, а ты не собираешься сообщать об этом?

Она отводит взгляд, на ее лице появляется еще больше стыда.

– Ты знаешь, что случится, если я сообщу о нем? Лидия будет винить меня. Она больше никогда не позволит мне увидеть ЭйДжея.

– Посмотри на меня, Оберн.

Она поворачивает голову и я беру ее лицо в свои руки.

– Он напал на тебя. Лидия может быть стервой, но никто и никогда не будет винить тебя за то, что ты расскажешь об этом.

Она вырывается из моих рук и мягко качает головой.

– Он знает, что я спала с тобой, Оуэн. Конечно, он разозлился, узнав, что я изменила ему.

Я закрываю глаза. Мое сердце бьется так сильно, что думаю, оно уже должно покинуть эту комнату.

– Ты защищаешьего?

Тишина, которая сейчас окружила нас, давит на меня. Встаю и отхожу от кровати в сторону окна.

Я пытаюсь понять ее.

Я пытаюсь найти смысл в ее словах, но в них нет никакого гребаного смысла.

– Ты не сообщил о проникновении в твою студию. Это то же самое.

Я сразу разворачиваюсь к ней лицом.

– Это только потому, что я потерял у них доверие к себе, Оберн. Это выглядело бы как жалкая месть, если бы я обвинил в этом Трея. Он бы отвертелся, а я сделал бы все только хуже для себя. С тобой по-другому - он напална тебя физически. В мире нет абсолютно никаких причин, почему ты не должна сообщать об этом. Безнаказанность заставит его думать об этом, как о приглашении сделать это снова.

Вместо того, чтобы пререкаться со мной, Оберн спокойно встает и подходит ко мне. Она обхватывает руками мою талию и утыкается лицом в мою грудь. Я крепко сжимаю ее в ответ.

Вдруг, я чувствую себя намного спокойнее, чем несколько секунд назад.

– Оуэн, - начинает она, ее слова слегка заглушает моя рубашка.
– Ты не отец, так что я не жду, что ты поймешь мои решения. Если я сообщу о нем, все только ухудшится. Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы не затронуть мои отношения с сыном. Если это включает прощение Трея и извинения перед ним за то, что произошло между тобой и мной... Тогда это именно то, что я должна сделать. Я не жду, что ты поймешь меня, но мне нужно, чтобы ты поддержал меня. Ты не знаешь, что это такое, хотеть отдать всю свою жизнь ради кого-то.