Призрачная надежда
Шрифт:
Снова раздались бурные овации. Выйдя за кулисы, он шумно выдохнул и опустошил залпом целую бутылку дорогущей воды. Солнце проявляло яростную активность, жара донимала невыносимо круглый год.
Он вышел на душную улицу, прищурился.
– Неплохо ты отбивался сегодня, док, – приятная миловидная женщина протянула ему крохотное мороженое.
– Хорошо, что мы ещё успели заморозить эмбрионы белых медведей. Видел с утра на фото гигантскую полярную шапку на Земле 2.0. Представь только, Гретта – огромные девственные снежные пространства, хрустящий чистый белый снег под
– Тебе романы писать бы! Может там уже есть свои собственные белые медведи! И они покусают наших?
– Может. А кто видел снег в последний раз и когда? Наши дети не знают, что это. У нас ни одного белого медведя не осталось, всё, finita la commedia! – он удручённо лизнул мороженое, и в один укус его прикончил.
– Винс, так мы пообедаем вместе? Ты не забыл, случайно, что у тебя есть жена? – улыбнулась она, взяв мужа за щёки и растянув его губы в подобие улыбки. – Ты обещал.
– Я что-то устал, перенервничал. Не знаю, смогу ли, правда, съесть что-нибудь.
Они уселись в миниатюрный электромобиль.
– Пункт назначения? – раздался приятный женский голос.
– Домой, – приказала Гретта.
– Маршрут построен, счастливой поездки.
Выехав со стоянки, электромобиль аккуратно встроился в поток других авто, попутно докладывая температуру, атмосферное давление и прогнозы очередных солнечных вспышек.
– Если ты будешь думать обо всех проблемах мира сразу, то тебя ни на что толком не хватит. Не распыляйся. Займись чем-то одним. Оставь медведей «зелёным». Пусть они занимаются спасением животных. А ты занимайся спасением людей.
– Легко говорить, я давно с ними в деле, и финансово в том числе, в Фонде. И я люблю белых медведей. Но они исчезли. Вместе с полярными шапками. Однажды одна медведица проплыла более шестисот километров по морю Бофорта, чтобы найти место для жизни, и всё из-за тающих ледников. Мы дали им исчезнуть. Это наша общая вина.
– Может, какая-то наша вина есть, согласна, но мы же не можем влиять на Солнце!
Электромобиль остановился у многоэтажного дома, у которого (в отличие от многих других в этом районе) имелась такая роскошь, как крохотный газончик для отдыха с настоящей зелёной травой, на данный момент бережно и заботливо подстригаемой суровым небритым консьержем.
– По новостям только про вас и говорят! Весь дом гудит! – крикнул он, то ли раздражённо, то ли радостно – не понять. – Да, подачу воды снова урезали, теперь по два часа утром и вечером!
– Скоро вообще без воды останемся, – буркнул Винсент, входя в холл здания. – И придётся переезжать в палатку на обочине! Так быстрее добежать до водовозки. А то пока с двадцатого этажа добежишь с канистрой, уже и очередь пройдёт.
Они поднялись в душном лифте на двадцатый. В большой просторной квартире было жарко, несмотря на непрестанно работающий климат-контроль. Коты лежали неподвижно кверху лапами, остужая свои мохнатые животы, а в детской близнецы-двойняшки сооружали из подручных материалов космическую базу под неусыпным надзором робота-няни.
Винс посмотрел на детвору.
– Я знал, я всегда знал, что близнецами
– Спагетти с заменителем мясного соуса, витаминизированные. М-м-м… звучит неплохо! – Гретта перебирала разноцветные пищевые коробки. – Ещё бы черри… у нас есть черри?
– Ма-ма! – одна из сестёр оторвалась от строительства космической базы, – что такое чер-ри?
– Помидорчик такой малюсенький, сладенькая!
– Заменитель помидорчика точно есть, – буркнул Винс.
Не успел он толком прожевать первую порцию накрученных на вилку спагетти, как поступил входящий звонок.
– Дом, громкая связь!
– Доктор Винсент Хайдель? – чужой мужской голос.
– Да, это я.
– Вы нужны в офисе, немедленно.
– Зачем это? Кто это?
– Министерство космической обороны.
– Я…
Раздались гудки. Гретта театрально закатила глаза.
– Странно… Наверно стоит сгонять. Скоро буду. Прости, дорогая. Потом доем.
В офисе было как в духовом шкафу. Четверо по форме сидели за столом, утирая потные лбы мокрыми насквозь платками. Коллега Винсента – старший научный сотрудник Ричард Сноу взволнованно ходил взад-вперёд, с опаской косясь на военных.
– Доброго дня, господа, – запыхавшись, пробубнил Винсент. Пот градом тёк с висков, подмышками красовались два больших мокрых пятна. – Что случилось?
Один из сидящих молча вывел ноутбук из режима ожидания, повернув монитор к Винсенту.
– Это что? Спектрограмма? С нашей новой девочки?
– Именно. Это данные с военного нано-спутника, запущенного Китаем два года назад. Он зафиксировал радиосигналы в атмосфере планеты.
– И? Я из-за этого сюда летел сломя голову? Все планеты дают радиосигналы, что угодно даёт радиосигналы – магнитные поля, вибрации коры, ядро, в конце концов! Причин много!
– И… эти сигналы могут быть искусственными.
– Ну, в принципе, конечно, могут. – Он почесал макушку. – Но пока рано что-то говорить. Ночные фотографии не показывают никаких признаков электричества, ни одного фотона… ни спутников, ни станций вокруг неё нет, ничего нет.
Наступила неловкая тишина. Ричард от напряжения грыз ногти.
– Что вы хотите сказать?! – взорвался Винсент.
– Представьте, что там есть разумная жизнь. И наши новые инопланетные друзья могут быть не рады жилому модулю с двадцатью тысячами голодных переселенцев на борту и горой строительного мусора размером с город. Я уже не говорю про вооружение.
– Кроме того, – добавил другой, – у них может быть и космическая ПВО, например.
– Да, понимаю…, – Винсент испугался вдруг не на шутку. – Вы же не собираетесь из-за этого тормозить проект? Из-за того, что «может быть будет»?
– Нет-нет. Ситуация патовая, на кону выживаемость человечества, никаких приостановок уже быть не может. Мы лишь ставим Вас в известность. Вы подпишете обязательство о неразглашении. Информация о вероятной обитаемости засекречена, Министерство будет разбираться с этим вопросом самостоятельно по мере поступающей информации, без участия вашей гражданской миссии.
Конец ознакомительного фрагмента.