Призрачная ночь
Шрифт:
Единственное место, куда я точно могла попасть (первое, куда я переместилась, хотя и совершенно случайно), это академия «Вечная ночь», с ее горгульей, торчавшей под окном моей спальни.
Я уплыла в туманную тьму, и меня охватило восхитительное ощущение, похожее на сон, очень соблазнительное. Но сознание оставалось сосредоточенным на горгулье. Я провела столько времени, глядя на ее клыкастую ухмылку, что сейчас мысленно нарисовала просто идеальную картинку: каменные когти, горбатая спина, заостренные крылья. Потом я представила себе, как упираюсь ладонями в камень, холодный и твердый…
И ощутила
Мир вокруг прояснился. Я сидела верхом на горгулье, и это было бы ужасно неудобно, будь я живой, но совершенно нормально сейчас, когда я могла воспарить, если захочу. На окне уже появились причудливые завитушки инея, возвещая о присутствии призрака.
Увидят ли их мои родители? В первый раз, когда я попала сюда случайно, они увидели, но не поняли, что это я, а перепугались, решив, что иней появился из-за других привидений, нападающих на «Вечную ночь».
Не нападающих, поправила я себя, а привлеченных сюда учащимися, поступившими в академию исключительно по желанию миссис Бетани. Нужно все время оставаться настороже.
Из квартиры не доносилось ни звука. Вероятно, родители у входа, помогают миссис Бетани встречать учеников. Посмотрев вниз, я увидела, что ученики уже прибывают. Пока это были в основном люди, слишком шумные и слишком счастливые, но время от времени сквозь толпу проходили молчаливые, одетые в темное фигуры, выглядящие так, словно они имеют больше прав здесь находиться, чем кто-либо другой. Это были вампиры.
Я быстро спустилась вдоль стены здания, невидимая для всех, но оставляя за собой следы инея. Сначала мне просто хотелось все как следует разглядеть, но потом до меня дошло — школа какая-то странная.
Ну да, можно подумать, это сюрприз! Академия «Вечная ночь» вся словно создана из странностей. Однако это ощущение было другим, ничего подобного я здесь раньше не испытывала — будто в отдельных местах школа меня отталкивает, пытается не впустить. Может быть, это ощущают только призраки? В таких местах мне казалось, что кто-то наблюдает за мной прямо сквозь камни. Мне стало любопытно, и я метнулась вдоль стены, оставляя за собой иней на окнах. Кое-где я могла проникнуть в школу, а кое-где не могла. А одно место — на самом верху южной башни, прямо над квартирой родителей, — оказалось полностью от меня закрыто, да так, что меня пробрала дрожь.
«Ну и нечего туда ходить, — сказала я себе. — У тебя и раньше не было никаких причин туда подниматься. До тех пор, пока ты можешь проникнуть в здание и оказаться рядом с Лукасом, все остальное не имеет никакого значения».
Но эта странная энергия меня тревожила. Я снова ринулась вниз, подальше от всего этого. Лучше буду наблюдать за тем, как прибывают ученики, — в любом случае мне следует заняться именно этим.
Сосредоточившись на толпе внизу, я вдруг увидела знакомое лицо и ощутила прилив радости. Патрис!
Патрис Деверо, моя соседка по комнате в первый год учебы в «Вечной ночи», вышла из длинного серого «лексуса». Идеально подогнанная по фигуре школьная форма придавала ей вид утонченный и элегантный даже в юбке в складку и в свитере, а распущенные, от природы кудрявые волосы образовали вокруг головы густой темный ореол, что ей чрезвычайно шло. Прошлый год Патрис пропустила, отправившись развлекаться в Скандинавию со своим
Несмотря на свою одержимость роскошью и тем, как она выглядит, Патрис обладала твердостью характера и этим мне очень нравилась. К моему удивлению, она пыталась связаться со мной тем летом, когда я сбежала, чем доказала, что она вовсе не такая беспечная и невнимательная, какой иногда казалась. Она напомнила мне, что далеко не все вампиры в академии «Вечная ночь» злобные и опасные, и я почувствовала себя счастливой. Кроме того, я в первый раз увидела Патрис после того, как умерла. Я с радостью сказала бы ей «привет», но это, конечно, невозможно.
Перед тем как войти внутрь, Патрис остановилась на пороге и посмотрела вверх, прямо туда, где парила я. Неужели она меня видит? Я тут же сообразила, что этого не может быть, но совпадение потрясло меня. Патрис постояла еще секунду, поправила солнцезащитные очки и вошла в школу.
Я обнаружила еще несколько знакомых, как вампиров, так и людей, в основном тех, кого я толком не знала, но с кем посещала одни и те же уроки и время от времени разговаривала. Появились и учителя — мистер Йи и профессор Айвербон подошли к новоприбывшим, приветствуя их родителей. Я с тревогой и надеждой искала маму и папу, но они так и не вышли. Среди учеников-людей я старых друзей не заметила, но некоторых узнала — вроде Клементины Николе, чьим билетом в «Вечную ночь» оказалась семейная машина с привидением, и Скай Тирней, с которой Ракель в прошлом году выполняла практические задания в лаборатории. Ракель сказала про Скай, что та «в общем ничего». В устах Ракель, в принципе ненавидящей людей, до тех пор пока они не докажут, что заслуживают другого отношения, это была высшая похвала.
А я никогда даже не попыталась заговорить с ней, да и с другими тоже. И почему я ни разу не спросила Клементину, каково это — ездить на машине с привидением? Мне следовало чаще беседовать с людьми. Я никогда не была общительной, но смерть почему-то заставила меня почувствовать себя особенно одинокой.
Наконец подъехала машина Вудсонов, из нее выбрались Вик и Ранульф. Оба надели школьную форму, но Вик, как всегда, был в бейсболке с надписью «Филли», и Ранульф, к моему восхищению, тоже.
— Очень впечатляет. — Миссис Бетани выплыла из школы, словно на расстоянии учуяла нарушение дисциплины. — Мистер Вудсон, ваше влияние на манеру мистера Уайта одеваться велико, но одновременно и удручающе.
— Мы снимем их перед занятиями, — пообещал Вик, обходя ее, — Непременно.
— Не забудьте.
Миссис Бетани смотрела им вслед острым взглядом, как ястреб, преследующий добычу. С густыми волосами, собранными в пучок, с длинными ногтями, накрашенными алым лаком, она была красива мрачной красотой, но я могла думать только о том, какой видела ее в последний раз, во время нападения на штаб-квартиру Черного Креста в Нью-Йорке. Она прямо у меня на глазах без малейших колебаний убила отчима Лукаса. Директриса «Вечной ночи» во всем придерживалась собственных правил, будь то месть Черному Кресту или школьный дресс-код. Я не знала, делала ли она какое-то различие между этими вещами.