Призрачная погоня
Шрифт:
– Слышу!.. Слышу, как вы… дышите!..
– А вот это зря, – постарался я говорить спокойно. – Настолько прислушиваться вредно. Вдруг кто-то крикнет сгоряча, так ты сразу получишь по сознанию шумовой удар. Понял? Спокойно привыкай, а если что, не стесняйся просто заткнуть уши руками… Ну вот и отлично!
Видно было по старику, что он вот-вот прослезится от счастья и от восторга, настолько он оказался ошарашен вернувшимися к нему возможностями. Ведь с самого детства бедняга страдал глухотой, и никакое ему лечение на Земле не помогало.
Расправившись с этим нужным делом, я заметил возвратившегося
И тут же вновь я переключился на инструкции. Причём жёстко переключился, конкретно. Особенно по теме нашего предстоящего перехода. И так достал и допёк своими поучениями, что тот же дед Назар первым взмолился:
– Борь, может, хватит? Ну мы ж не малые дети-трёхлетки! Уже и так на тебя насмотрелись, когда ты десяток раз на Землю отсюда мотался.
– Одно дело смотреть и шагать возле дерева! – ворчал я. – Другое – шагнуть смело, широким шагом прямо в пропасть. Причём шагнуть, будучи нагруженным, словно верблюд. И зная, что назад дороги не будет. Поэтому и настаиваю! Поэтому и повторяю! Сделаете что-то не так – умрёте в каменной толще. Или вниз рухнете и разобьётесь. Так что никакой отсебятины: закрыл глаза. Шагнул. Как только понял, что в другом месте, шагнул в сторону, ожидая остальных. Не кричать. Не шуметь. Лучше вообще молчать. Если кто-то окажется рядом, стараться загородить собой точку появления остальных.
Жеребьёвку проводить не стал, но раз дед ворчал больше всех, его и послал первым. Затем отправил Ивана и Федора. Что ни говори, а люди они пока чужие. Могли оказаться засланными казачками, готовыми на всё. Оставь я здесь их, они могли бы и не пойти за мной следом. Зато вернуться на Землю – запросто. И тогда… Лучше и не думать, что бы тут творилось в самом скором будущем.
Предпоследней ушла мать. За ней – отец, крепко сжавший зубы и еле шагнувший от перегруза. Ну и напоследок я, подхвативший связанные между собой мешки и баулы, заранее взгромождённые на зубья ограждения площадки. Серпанс-администратор держался за меня как за маму родную и тащил на себе поскуливающую от страха Блачи.
Оказавшись в самом Кургане, я сразу понял, что без приключений не обошлось. Скинувшие с себя груз Иван и Фёдор интенсивно разгружали лежащего на полу Павла Сергеевича. А уже разгруженный Назар свет Аверьянович, стоя на карачках, пытался подняться. Всё-таки наша жадность нас сгубила. Перебор веса сказался на первых метрах дистанции: хомяков завалило напрочь. И хорошо, что без травм обошлось.
Конечно, я могу на себя ещё чего взвалить из багажа отца и деда, но настолько привлекать к себе внимание – здравого смысла хватило. Поэтому я скомандовал:
– Раскладывайте вещи вдоль стенки! Словно мы утомились и отдыхаем. Ма, придержи собаку за ошейник.
Сам же немедленно дал задание Второму:
«Выяснить окружающие нас структуры! Отыскать по возможности пустые пространства и способы проникновения в них. Нам желательно оставить часть
Как только мой помощник исчез, я сам поспешил в ближайший большой зал, в котором имелось достаточно кольцевых ступеней для отдыха паломников, любующихся меняющимися цветовыми гаммами на своде. Мои расчёты оказались верными, святыню недавно открыли для посещения, и внутри людей было всего ничего. Хранителей пока не наблюдалось. На крайний случай сойдёт.
Но не успел вернуться к своим, как мне навстречу показался ковыляющий Второй. Причём он выглядел странно пошатывающимся, обессиленным. И его доклад скорее отдавал пессимизмом, чем какой-либо конструктивной информацией:
«Находиться внутри структур данного объекта невозможно. Меня отторгает неведомое излучение и весьма интенсивно выкачивает энергию. Задержись я внутри стены ещё на минуту, там бы и остался навечно. По той же причине отыскать какие-то пустоты не успел. Выводы очевидны: следует уходить отсюда немедленно. Здесь слишком опасно!»
Я-то знал, что человеку здесь не опасно. А вот посторонним даже в дневное время здесь радоваться не спешили. Особенно тем, кто попытался забраться Сияющему Кургану «под шкурку». И если рассуждать здраво, я бы удивился, отнесись здешняя система к лазутчику иначе.
Но серпанса подкормил минимальным эрги’сом, и уже вместе мы вернулись в нашу компанию:
– Дед, остаёшься здесь стеречь оставленное добро. Остальные: хватаем без фанатизма что можем и топаем следом за мной. Никаких разговоров с посторонними! Только улыбаетесь и пожимаете плечами.
Дальше нам сравнительно повезло. Мы за две ходки переместились в большой зал, не привлекая к себе большого внимания. Разве что какая-то парочка молодожёнов пялилась на нас с недоумением. У них-то ничего, кроме кинжалов на поясах, а вот у нас… у нас-то!
В облюбованном мной местечке стал шёпотом раздавать новые инструкции:
– Мама, остаёшься с дедом здесь, а мы бегом делаем первую ходку в местную гостиницу. Это вроде и недолго, но часа полтора у нас уйдёт. Если кто чего спрашивать станет, просто отмалчивайтесь. Коль пристанут хранители в балахонах… о! Вон с того края один прошёл с посохом!..то запомни и тверди три слова: сынаши, мужан, пейчера. То есть как бы станешь утверждать, что сыновья с мужем ушли в местную гостиницу.
Мать покивала, послушно повторила новые для неё слова. Ещё чуть подумав, заставил повторить местное приветствие и показал, как при этом и куда прикладывают руки. После чего со вздохом приказал серпансу оберегать оставшихся, и, зацепив собаку за поводок к рюкзаку, двинулся по кратчайшему пути к выходу. Мужчины двинулись следом. И конечно, с меньшим количеством вещей мы выглядели сравнительно порядочно, не так в глаза бросались своим несуразным видом. А зная все коридоры, переходы и залы этой святыни как свои пять пальцев, я довольно грамотно проложил маршрут. Это помогло обойти несколько скоплений хранителей, а тех, кто нас заметил, наверняка впечатлила как наша уверенная походка, так и явная целеустремлённость. Такие паломники в лабиринтах не заблудятся и в помощи местных гидов не нуждаются. Мне только оставалось зло шептать на каждом повороте, оглядываясь на идущих следом: