Призрачные гончие

ПРОЛОГ

Этой ночью в родильном отделении центральной зувронской больницы было непривычно шумно. В коридоре сновал без дела обеспокоенный медперсонал, жутко воняло разлитым лекарством, которое не убрал отключенный робот-помощник, а на административном этаже шли жаркие споры между красивой супружеской парой и главврачом клиники.

– Вы обещали нам, что обе девочки родятся нормальными! – отец недавно пополнившегося семейства стукнул кулаком по столу и прожег своего собеседника ненавидящим взглядом.

–

Они абсолютно здоровы и готовы к выписке. Наша клиника выполнила все возложенные на себя обязательства.

– Тогда почему одна из них родилась монстром? – закричала вскочившая с места молодая мать - красивая платиновая блондинка тридцати лет. – Почему у моего ребенка эти кошмарные фиалковые глаза? Почему во время общения со старшей дочерью я вижу жуткие воспоминания о своих родах? Почему? Если вы утверждаете, что она нормальна!

– Задайте эти вопросы своему мужу. Думаю, он лучше объяснит, чьи гены проявились в вашем ребенке.

– Генри, я что-то не знаю?

– Амелия, успокойся! Я не понимаю, о чем он говорит!

– Ваш отец, господин Крамер, был чистокровным ларийцем, именно его гены повлияли на старшую девочку. Судя по результатам последних анализов, она станет полноценным представителем этой расы со всеми вытекающими последствиями. Надеюсь, я понятно объяснил ситуацию?

Ненадолго в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипами рыдающей женщины.

– В таком случае, мы оставляем девочку здесь, - прозвучал уверенный голос главы семейства.

Господин Крамер достал из внутреннего кармана дорогого пиджака электронный стилус и, не раздумывая, поставил витиеватую подпись в открытом на широкоформатном экране отказном листе. Сидящая рядом с ним супруга вздрогнула, но молчаливо последовала поданному примеру. Файл с подписанным родителями документом мигнул пару раз и закрылся, пресекая любую возможность исправить содеянное.

– Вот как? Надеюсь вы об этом не пожалеете, - главврач смерил мужчину холодным оценивающим взглядом и указал на дверь. – Прошу! Вашу девочку уже подготовили к выписке.

Спустя час со стоянки зувронской больницы взлетел скоростной флаер, уносящий в неизвестность супружескую пару и их маленькую дочь, тихо посапывающую на руках у профессиональной няни, заботившейся о ней с первых дней жизни.

– Нур, свяжи меня с Анитой Бэнстронг, - отойдя от окна, обратился к помощнику главврач, и устало упал в светлое кожаное кресло. На мониторе высветилось окно вызова, и потянулись долгие секунды ожидания. Женщина ответила только спустя пару минут. Осмотрев утомленное лицо своего лучшего друга, она вопросительно приподняла правую бровь и стала ждать пояснений.

– Ани, у меня новая отказница, ларийка. Возьмешь к себе?

– Вылетаю.

Гелла – четвертая по величине планета Ларийской Империи. Серая, невзрачная и сплошь состоящая из стекла и бетона. Жить на ней невозможно, а вот для организации торговых площадок и офисов подобрать более подходящее место было бы трудно. Крупнейший космопорт, развитая инфраструктура и знаменитые на всю империю бизнес центры – все это сделало планету сердцем экономической системы, и как магнит притягивает авантюристов, желающих начать собственное дело. Большинство уходит отсюда ни с чем, еще часть с удовольствием съедают конкуренты, и лишь немногие находят в себе силы побороться со всем миром ради своей мечты. Четыре года назад мне это удалось, и я осталась. Осталась, вопреки всему, и сдавать свои позиции не собираюсь.

– «Любопытное дельце. Надеюсь, Алекс не обидится, если мы заберем его под свой контроль».

– Ос, если бы я хотела оставить

разработку этого киллера себе, я бы к тебе не пришла, - на полном автопилоте ответила на мысленный вопрос друга и выглянула в окно, за которым с самого утра моросил холодный осенний дождь. Такая паршивая погода стояла на Гелле уже больше месяца и, откровенно говоря, начала вводить меня в депрессию.

– Тогда пересылай материалы, сегодня же пущу их в работу, - как всегда не став ругаться за вторжения в свои мысли, спокойно произнес мужчина и, прямо посмотрев мне в глаза, протянул небольшой лазерный пистолет. – «Держи, я хочу быть уверен, что с тобой все будет хорошо».

– «Спасибо!» – приняв оружие, мысленно поблагодарила Остина я и убрала подарок в боковой карман кожаного рюкзака. Внимание и забота этого импозантного мужчины были очень приятны, но с первого дня знакомства между нами выросла непреодолимая пропасть – железная дружба, ценность которой была на порядок выше непродолжительного страстного романа.

В последний раз взглянув в глаза моего доброго «медвежонка», я набросила на голову капюшон плаща, спрятав под ним яркие фиолетовые пряди волос, и покинула невзрачную высотку воздушного патруля Геллы, где четыре года назад проходила обязательную практику после окончания военного летного училища. Не зная меня, все окружающие ошибочно полагают, что летать – было моей детской мечтой. Черта с два! Если бы не побег из дома в семнадцать лет с одним из воспитанников моего приемного отца, я бы никогда не оказалась в этом рассаднике дисциплины и нравственности. Одно время хотела и оттуда сбежать, но угроза родителей в случае поимки в срочном порядке выдать меня замуж, показалась мне в тот момент серьезней любых любовных связей.Сразу и парень стал не таким, и поцелуи его разонравились, да и учеба как-то резко начала приносить удовольствие. Одним словом – расстались, и я сейчас ни о чем не жалею.

Когда первые годы жизни проходят детском доме, пусть закрытом и больше напоминающем атмосферой одну большую дружную семью, ребенок все равно неосознанно начинает тянуться к теплу и тем, кто способен его дать. Эта истина не требует доказательств, и мы с моими братьями и сестрами ощутили все грани этого притяжения на собственной шкуре. Слезы непонимания, детские обиды, бесшабашные драки после отбоя – в нашем коллективе было все. Тяжело искренне «дружить», когда с рождения неосознанно читаешь чужие мысли, тяжело не обидеть чувствительного эмпата, когда душу разрывает злость и обида из-за сломанной игрушки, но еще тяжелей бороться со старшими ребятами, научившимися контролировать свои способности.

Взрослые в наши разборки не вмешивались. Благодаря данному факту, уже в шесть лет, вместо положенных десяти, практически все воспитанники нашего детского дома начинали умело прятать свои истинные чувства и мысли за толстым ментальным щитом.

После этого переломного момента жить в коллективе становилось гораздо легче.

Наверное, в моей судьбе не должно было быть ничего особенного. Чужая кровать, равнодушные, а порой и брезгливые лица воспитателей, жестокие дети – именно так обстоят дела в государственных детских домах, но волей случая, двадцать девять лет назад мне посчастливилось оказаться в совершенно другом месте. Там, где мечтали бы жить миллионы других ребят из полных семей, а повезло пятнадцати разношерстным отказникам. Случайность? Стечение обстоятельств? Не знаю, но все свое детство я вместе с другими брошенными детьми провела в огромном старинном особняке на закрытой для туристов территории Регула – главной планеты Ларийской империи – в окружении заботы и почти семейного тепла. У нас было все: лучшие учителя, возможность путешествовать по миру и даже своеобразная родительская любовь, щедро сдобренная жестким контролем и военной дисциплиной.