Призрачный Легион
Шрифт:
Но почему именно меня, а не Хальку? Она не спрашивала меня, о чем мы говорили, видимо, не хотела делать ничего против его желания.
Иштван сказал: налево. Мне уже пару раз попадались боковые ходы, но они вели вправо. Проход то сужался так, что приходилось, чуть ли не ползти, то расширялся настолько, что можно было идти, выпрямившись в полный рост, пол был то совсем ровным, то вдруг так резко уходил под уклон, что я съезжала по нему сидя, отталкиваясь руками. Может, это не та пещера? Но Иштван, вроде, сказал: где мы разговаривали. Значит, та.
Я чуть было не проскочила мимо долгожданного поворота. В этом месте пещера расширялась,
– не помню, как они называются. Из нее вело три коридора. Первый тот, из которого я только что вышла. Второй прямо передо мной, и третий - слева. За уступом скалы его не сразу можно было заметить.
Проход был узкий и уходил резко вниз. Еще не втиснувшись в него, я ощутила чье-то присутствие. Кто-то был там. Кто-то живой. Я все-таки включила фонарик и, продолжая сжимать пистолет, поползла вперед. На мое счастье проход вскоре снова расширился, а спуск прекратился.
Я оказалась в очередной пещере и, судя по тому, как луч фонарика терялся в темноте, довольно просторной. И… в ней кто-то был. Я поспешно выключила фонарик, мне не хотелось, чтобы неизвестный заметил меня раньше, чем я его, и прислушалась. В темноте отчетливо слышалось чье-то дыхание. Хриплое и прерывистое. Так дышат раненые или тяжело больные люди. А может, не люди?
Я медленно шла на звук дыхания, стараясь ступать по возможности тише. Из противоположного конца пещеры раздался стон. Я замерла. Кто бы это ни был, похоже, напасть он не в состоянии. Осторожность, конечно не помешает… Я включила фонарик и осторожно повела лучом вдоль стены. Стон раздавался откуда-то снизу. Я опустила фонарик и почти сразу увидела.
Он лежал ничком, прикованный к стене цепью. Первая мысль была - откуда в пещере цепь, да еще так хорошо вделанная? Иштван постарался? Может, отвлекшись на эту мысль, я не сразу узнала самого пленника. Он лежал неподвижно, полуприкрытый каким-то тряпьем, сквозь лохмотья рубашки виднелось худое тело, всклокоченные рыжие волосы скрывали лицо. Вдруг он приподнялся на локте и хрипло спросил:
– Кто здесь?
Только тогда я его узнала. Это был Сергей, которого считали давно мертвым. А он вот где, оказывается. Мысли наперегонки понеслись в моей голове. Если Сергей здесь… Получается, Иштван не убил его, а держал все время узником в пещере. Зачем? Хотел растянуть свою месть и медленно замучить? Или он питался им, как Брюсом, высасывая потихоньку кровь? И если так, то зачем он меня сюда отправил? В последний момент пожалел своего врага и не захотел оставлять его умирать в пещере? Или он думал, что Сергея можно использовать, чтобы выручить его самого. Глупо. Христан никогда не пойдет на такую сделку. Да и в Легионе никому не придет в голову так использовать человека.
Но если Иштван всего лишь хотел, чтобы я освободила Сергея, почему сказал «осторожнее»? Или пленник обезумел и может на меня броситься? Но цепь кажется надежной, да и ослабел он, чтобы со мною справиться. Понятно, почему Иштван не хотел, чтобы Халька знала… Она бы его сразу убила. Но почему он так скрывал это от итальянцев? Ведь они товарищи Сергея и могли бы ему помочь. Или он не хотел, чтобы знали о его убежище? Или здесь что-то еще? И почему «осторожнее»?
Сергей снова застонал и перевернулся на спину. Луч фонарика осветил его лицо. И тут я поняла. И чуть не выскочила из пещеры, как ошпаренная.
========== 7. Красная Оспа ==========
Вместе с хаосом разрушения и климатическими
Болезнь эта протекала по-разному. Одни умирали быстро. У них поднималась температура и держалась несколько дней. В течение этих дней у человека выпадали зубы и волосы, и он умирал. Но такие случаи были редкостью. Чаще всего болезнь постепенно подкрадывалась, сначала температурой и слабостью, а потом густой ярко-красной сыпью по всему телу, которая отчаянно чесалась. У некоторых сыпь заменяли кровоточащие язвы под мышками и в паху, у женщин и в области груди… Начинали невыносимо болеть суставы, особенно в локтях и щиколотках. Потом приходил жуткий кашель с кровохарканьем, шатались и выпадали зубы, волосы, кровоточили десны, потом кровь начинала сочиться из-под ногтей, из ушей, из носа…
Что происходило с людьми дальше, не знал в точности никто. Эту болезнь нельзя было вылечить. Больных или убивали, или изгоняли, часто вместе с близкими. Слишком велик был страх заразиться. Случаи заболевания Красной Оспой не переросли в повальную эпидемию, поэтому оставалось надеяться, что эта болезнь не очень заразна. Слухи о том, что происходит в конце, ходили самые ужасные. Например, говорили, что больной человек просто сгнивает заживо. Или то, что у него сначала вытекают глаза, а потом и все внутренности выходят вместе с кровью…
Именно это я и увидела, прежде всего. Зажмуренные, запечатанные гноем глаза. А потом и все остальное: подтеки крови на лице и шее, провалившийся нос, выпадающие прямо на глазах волосы, неестественно скрюченные пальцы рук, на которых недоставало ногтей…
Сергей был не просто болен, он уже умирал от Сыпи, и Иштвану совершенно незачем было его мучить, достаточно было просто наблюдать, как он медленно умирает. Но зачем он меня-то сюда отправил?! «Осторожнее»! А если бы я не разобралась сразу и дотронулась до него?
Сергей напряженно замер, силясь приподнять слипшиеся веки.
– Это ты, Иштван?
– спросил он беспокойным голосом.
– Это я, - молчать дальше было невозможно.
– Кто?
– Маргарита.
Он помолчал, как будто собираясь с мыслями.
– А где Иштван?
– спросил он, наконец.
– Его схватили.
– Как?
– Не знаю. Итальянцы схватили.
Сергей в изнеможении опустился на пол.
– Что же теперь со мной будет?
– проговорил он.
– Не знаю. Ты давно болен?
Он не ответил. Некоторое время лежал, вцепившись пальцами в волосы. Потом сказал:
– Можешь дать воды?
Я растерянно оглянулась. Рядом с Сергеем лежала жестяная консервная банка, из которой, по-видимому, Иштван его поил. Я осторожно дотянулась до нее и оглянулась в поисках воды.
– Там, - махнул рукой Сергей, верно истолковавший мое замешательство, в дальнюю часть пещеры, которая оказалась гораздо больше, чем я предполагала.
В глубине ее было что-то вроде подземного родника. Теперь я поняла, почему Иштван выбрал себе именно это жилище. Удобно. Я набрала в жестянку воды и поставила недалеко от Сергея, с таким расчетом, чтобы он мог дотянуться. Подходить близко я боялась. Правда, если Иштван провел с ним столько времени и не заразился… А может, нарочно сдался русским, чтобы перезаразить их всех?