Призрачный омут
Шрифт:
Старые камни мостовой проигрывают войну корням, а в садах начинают распускаться фиалки. Как-то раз я сказала Элайдже, что эти крошки – мои самые любимые, потому что они непростительно дерзкие. А он ответил: «Как и твоя речь».
Расплываюсь в улыбке, вспоминая это.
Даже в такое раннее время магазины заполнены народом. Все поддаются радостному весеннему чувству, когда просто хочется выбраться из дома, хотя на улице еще прохладно. Судя по взглядам, которые иногда бросают на меня, люди в Салеме знают, кто я такая.
– Деточка, –
Женщина с длинными волосами с проседью стоит в дверях магазина и смотрит на меня. Лицо ее скрывает тень, на ней – драпированное черное платье. Незнакомка смотрит в мою сторону и машет рукой, приглашая зайти.
У магазина никаких опознавательных знаков: окна занавешены, нет вывески, только старое кирпичное крыльцо и черная потертая дверь.
– Нет, спасибо, мне ничего не нужно, – говорю женщине, пряча руки в карманы.
– Ты сама не знаешь, что тебе нужно, – заявляет она. – Заходи.
Прохожие обходят нас стороной, кидая косые взгляды.
– Д-да… у меня и денег с собой нет.
Она морщится:
– Думаешь, мне нужны твои деньги?
– Я имела в виду…
Несколько человек останавливаются на нас поглазеть. Самое занятное, что больший шок у них вызывает женщина в магазине, а не я. Она шире открывает дверь и возвращается в темный коридор. Да пошло оно! Я проскальзываю следом за ней, и дверь со щелчком закрывается за спиной.
– Эй? – Кручусь на месте. – Здесь темно, хоть глаз выколи. Я ничего не вижу.
– Входи, входи, – раздается приглушенный голос.
– Так я уже вошла.
Никакого ответа. Это прикол такой? Я вытягиваю руки перед собой и осторожно иду в сторону, откуда слышался голос. Пальцы касаются стены, и по ней я иду дальше по извилистому темному коридору. Чем дальше отхожу от двери, тем больше нервничаю.
– Так, я пошла обратно, – заявляю в темноту, хотя не уверена, что сумею вернуться из этого лабиринта. Во что я снова вляпалась?
– Храбрая, но нетерпеливая! – восклицает женщина, когда руки мои нащупывают занавеску.
Как-то неприятно слышать, когда тебя оценивают вслух. Я отдергиваю занавеску и захожу в идеально круглую комнату, освещенную свечами в высоких кованых подсвечниках. Стены прикрыты черными бархатными шторами, а на полу яркая мешанина разноцветных ковров и подушек. Воздух пропитан ароматами лимона и имбиря.
В центре комнаты на подушке рядом с низким круглым столиком сидит та самая женщина. Не совершила ли я ошибку?
– Так в чем дело? – спрашиваю я.
– В тебе.
Я переминаюсь с ноги на ногу, готовая в любой момент сорваться с места.
– Во мне?
– Именно это я и сказала. Ты невнимательная. Думаешь, я пригласила тебя наугад, просто человека из толпы?
– Думаю, что нет, но…
– Конечно, нет. Все, прекращай топтаться на месте и присаживайся, потому что повторять я не стану.
– Повторять что? – Я рассматриваю
– Кое-что произошло после того, как вы произнесли заклинание. Да сядь уже!
И я сажусь.
– То, которое мы прочитали? А как вы вообще о нем узнали?
– Не надо глупые вопросы задавать. Я знаю. Я живу на этом свете гораздо дольше вас вместе взятых, и этого достаточно. Вернемся к тому, что прошлой ночью вы с подругами запустили цепочку событий – и теперь обязаны ее закончить.
– Ничего мы не начинали. – Скребу ногтями лоб. – Вообще-то я хотела перестать видеть духов.
– Чушь какая! Ничто не избавит тебя от способности их видеть. Дар либо есть, либо его нет.
Кто она такая? Постаревшая копия Элис?
– О’кей, я поняла.
– Считаешь, тебе тяжело? – Женщина изучает меня взглядом. – Бедная такая, несчастная? Хватит уже. У тебя дар. Прими его.
Ловлю ее взгляд, в груди вспыхивает гнев.
– Слушайте, мне не нужен курс психотерапии.
– А что, я не права? – усмехается она. – У тебя потрясающая способность к магии, ты можешь видеть духов. Ей-богу, посмотри на себя: юная, богатая и здоровая девушка. Ты из тех, у кого есть привилегии. Ты без опаски можешь колдовать, потому что живешь в Салеме в такие времена, когда ведьмам не нужно бояться преследования. Это как минимум. А теперь прикинь, насколько хуже могло бы быть. Если ты и вправду такая умная, как думаешь о себе, то ты бы слушала сейчас, а не спорила со мной.
Смотрю на нее, стиснув зубы, молчу. А что я скажу, когда она права?
Женщина кладет руки на стол, и серебряные браслеты на ее запястьях стучат о деревянную столешницу. Она трясет пальцем, направленным на меня.
– Вот почему я больше не помогаю людям. Знаешь, как говорил Сартр? «Ад – это другие» [3] . И я с ним согласна.
Издаю короткий смешок:
– Занятные у вас способы помогать.
– Я пытаюсь предупредить вас. – Она приподнимает бровь. – Вы с подругами, колдуя, ведете себя как слон в посудной лавке. И поплатитесь за это. И многие другие, как говорят мои кости.
3
Слова из пьесы «За закрытыми дверями» французского философа Жан-Поля Сартра.
Пульс подскакивает. Может, все-таки она не просто чудаковатая старуха? Из голоса испаряется весь сарказм:
– Постойте, кому-то грозит опасность? Мы в опасности?
Женщина хватает меня за руки.
– Да оглянись ты! Хватит думать только о себе, своих друзьях и проблемах.
Пытаюсь вырваться, но она держит крепко.
– Что мы начали, сотворив заклинание? Что натворили?
– О, на самом деле ты знаешь.
Она подается ближе. Я проглатываю ком, застрявший в горле.