Призрачный престол
Шрифт:
Пехотинцы, призванные в бой Бирном, среди которых имелись мечники, копейщики и алебардисты, вступали в бой, стоило им соткаться из сырого воздуха и осеннего ветра. Взлетали и опускались, обагряясь кровью, мечи; рвались вперед копья, находя прорези в сочленениях доспехов. Лучники, размещенные Кинригом на внутренних галереях и крышах хозяйственных построек, принялись стрелять, едва завидев нового противника. Большого успеха это, к несчастью, не принесло. Врагов оказалось слишком много, и возникали они в сотне мест одновременно. Понесенный противником урон выглядел незначительным на фоне общего количества атакующих – к тому же, в наступившей суматохе лучники Кинрига едва успевали своевременно выбирать себе цели. Вскоре неживые воины
Бой закипел даже на ступеньках парадной лестницы, выводившей к окованным бронзой высоким дверям главного здания королевской цитадели Регеда – там на обороняющихся напирали, с боем вырывая себе фут за футом, сразу несколько сотен мертвецов. С верхних этажей донжона полилась, оставляя в линии нападавших рваные дыры, кипящая смола, но сзади уже напирали новых мертвецы, или одержимые, или как этих созданных магией тварей правильно было назвать.
Пушки, перезаряженные и торопливо развернутые на лафетах орудийной прислугой, сделали новый залп, вниз со стен – но вместе с атакующими ядра поразили и десяток обороняющихся. Если уже изначально мертвые солдаты Бирна пропадали, не оставив на ветру даже пепла, то раненые и умирающие защитники крепости увлажнили брусчатку внутреннего двора кровавым месивом.
– Проклятье, – прорычал оказавшийся рядом Колдер. – Нас же так в два счета сметут. Откуда у Бирна столько бойцов? Неужели он настолько силен?
Битва, едва успев начаться, немедленно обернулась форменным хаосом. Отсюда Гледерик не видел, успел ли приведенный Бирном авангард подойти к поверженным воротам и держатся ли еще их защитники, однако солдат, заброшенных им при помощи магии на внутренний двор цитадели Кольдингов, было совершенно точно не меньше, чем тех, которых он изначально привел на привратную эспланаду – а пожалуй, в целых два раза больше. Итого тысяча снаружи и не меньше двух тысяч внутри, второпях сообразил Гледерик, и вражеские силы вот-вот соединятся.
Грегор Холпин крутанул набалдашником трости – и извлек из нее шпагу средней длины, с обоюдоострым клинком. Поднял клинок, взмахнул им, проверяя баланс. Лицо казначея сделалось странно задумчивым.
– Давно я не пускал оружие в ход, – отметил он, – а сегодня, похоже, придется.
– Их слишком много, – сообщил лорд Элворт угрюмо, – и они наступают разом со всех сторон. Мы попробуем… что-нибудь предпринять.
– Пробуйте, господа, да побыстрее, – пальцы Кинрига сжались в кулаки. – И щит вокруг ворот с обеих сторон поставьте – глядишь, их задержит.
– На полноценный барьер энергии не хватит, – отметил Верховный чародей, – если хотим еще и накрыть их ударом, а не просто его выставить. Но мы можем уплотнить воздух, чтобы продвигались медленно, словно в болоте. Каждый шаг потребует от них усилий.
– Делайте так, только быстрее. И бейте, бейте уже наконец!
– Будет исполнено, – Элворт кивнул.
Брусчатка вздыбилась под ногами атакующих, пошла ходуном, разлетелась во все стороны вихрем каменных осколков и комьями земли, как если бы взорвалось несколько пороховых бочек. Некоторые из заклятых воинов Бирна упали – других придавили, лишая их имевшегося у них призрачного подобия плоти, внезапно обрушившиеся стены соседних казарм и складов. Крыши провалились, стены низринулись каменной волной на пути нападавших, со стен возобновили обстрел стрелки, баллисты и пушки, воздух наполнила пороховая гарь, защитники разразились ликующими криками.
Случившееся ослабило напор наступавших мертвецов – но лишь на некоторое время. Спустя минуту раздались снизу раздались новые вопли, уже совсем не такие радостные – и Гледерик, давя на устах смачное ругательство, разглядел, как прямо на искореженных плитах двора формируется, проступая из осенней хмари четкими линиями доспехов и щитов, новая волна атакующих. Некромант, следовало предположить, пустил
Появление живых мертвецов прямо на порядком потрепанной после падения ворот крытой галерее, занятой маршалом Кинригом и его штабом, вышло вполне ожидаемым – противник, должно быть, наконец разобрался, куда ему направить своих солдат. Дэрри, и без того настороженный, заметил врагов вовремя – никогда прежде не подводившим его периферийным зрением, а еще, пожалуй, чутьем. Воины в полном латном доспехе возникли на расстоянии каких-то нескольких шагов внезапно – резко, словно встали из-под земли. Второпях Гледерик не успел их сосчитать – зато успел, мгновенно крутанувшись вокруг своей оси, выставленным мечом проткнуть в горло ближайшего противника. Сталь, умело им выставленная, прошла между сочленений доспеха, и противник немедленно успел – прежде, чем массивный двуручный топор, выставленный им, успел бы коснуться Гледерика. Оружие пропало вместе с его обладателем, и вовремя, а не то не сносить бы Гледерику головы.
Схватка закипела немедленно. Кинриг и его офицеры выхватили мечи, вступая в сражение. Остин Колдер тоже отреагировал без лишних задержек, извлекая из ножен свой полуторник. Капитан замахнулся, атакуя мертвеца, тот, проявив неплохую сноровку, выставил на пути меча щит, и сам ударил длинным мечом. Колдер отступил, перехватил свой тяжелый клинок одной лишь правой рукой, а левой в это же самое время извлек из ножен длинный кинжал с закрытой гардой, принимая на нее выпад.
Гледерик подоспел на помощь товарищу. Размахнулся мечом, поднырнул под щит, ударил по закованному в сталь корпусу – и невольно поразился силе собственного замаха. Дэрри и прежде, в своей нормальной жизни, вовсе не был хиляком, но сейчас его клинок обрушился на вражеские доспехи подобно гранитной глыбе. Латы треснули, разлетелись осколками, а на кончике выставленного Гледериком меча вспыхнул бледный огонь. Не успев этому сам удивиться, Дэрри надавил, проламывая клинком броню, доводя лезвие туда, где у обычного человека располагались бы потроха. Пораженный его мечом мертвец исчез, а Гледерик, не медля, сделал шаг вперед, делая колющий выпад новому неприятелю прямо в прорезь забрала, оказавшийся вполне удачным.
Мимоходом Дэрри бросил взгляд на свою левую руку и полностью оторопел. Его пальцы дрожали, дергались, расплывались и теряли четкие очертания, кисть делалась на вид то старческой, иссохшейся, морщинистой и дряхлой, то принимала гладкий вид, лишенный мозолей и давних шрамов, словно у незрелого юнца. Сердце дрогнуло, «неужели со мной происходит то же, что с мамашей Крейтона?» – промелькнула напугавшая его до холода в желудке мысль. Замешкавшись, Гледерик чуть не получил мечом в грудь разворота – но вражеский клинок блокировал кинжалом не зевавший Колдер. Капитан Коронной армии раздробил мертвецу шлем ударом своего полуторника и лишь тогда оглянулся в сторону Гледерика.
– Ты в порядке? – осведомился Остин.
– В полном, – соврал Дэрри. – Не обращай внимания, ерунда.
Он снова сжал и ржал кулак. Сумасшедшее мельтешение прекратилось, объявший было его пальцы туман рассеялся, пальцы снова обрели привычный облик. И все-таки тревога, сжавшая его сердце, никуда не делась. «Мне следует быть аккуратным с магией, которая во мне проснулась. Возможно, применяя ее, я каждый раз трачу какие-то силы, которые потом не восполняются, и медленно перестаю быть живым. Наверно, всего бы этого не было, оставайся я нормальным человеком, не пронзи меч Артура Айтверна мое сердце – но теперь я не добравшийся до могилы покойник, и рискую утратить то немногое, что сохранил». Знать бы только, как удержаться от применения силы, дремавшей в самых глубинах его существа и просыпавшейся внезапно, по собственному почину и в миг смертельной опасности.