Призрачный престол
Шрифт:
В своей способности командовать солдатами, если те у Гарета Крейтона все-таки появятся, Гледерик не сомневался. Он знал, что занимался этим раньше и не то чтобы оплошал. Главное, сохранять уверенность в себе и смотреть, куда дует ветер, а прочие премудрости вернутся сами собой. Пока что иной мир напоминал просто еще одну чужую страну, а их Дэрри повидал немало.
Прямо сейчас следовало убираться подальше из этого леса, дабы попасть в хоть какую-нибудь цивилизацию. Капитан Колдер, хоть и выглядел ограниченным болваном, едва ли шутил, утверждая, что на ночь в здешних местах лучше не оставаться. Предыдущие события это более чем подтверждали.
Двое из всадников пересели за спину к своим товарищам,
Ехали молча, и дорога начала навевать на Гледерика сонливость. Он не знал, когда спал в последний раз – вполне могло статься, что несколько столетий назад. Ничего удивительного, что перед глазами все плывет, уши заложило ватой и немилосердно хочется зевнуть.
Ему чудилось, он слышит грустный напев, запутавшийся обрывками разорванной паутины среди облетевших ветвей. Кто-то тонким голосом поет о потерянном доме, о дальнем пути, о забытых друзьях, и флейта вторит ему щемящим мотивом. Перед глазами, незваные и непрошенные, пляшут смутные образы.
Видения завихрились, из тумана выступил многолюдный город, чьи беломраморные дворцы и твердыни раскинулись на высоких холмах. Город, который непременно, в кратчайшие сроки требовалось взять штурмом. Картины сменялись одна за другой. Солдаты изготовились к атаке, в низину, выставив копья, скачут вражеские всадники в роскошных доспехах и богато вышитых плащах. Раздается пушечный грохот, взметнулся пороховой дым, строятся стеной пикинеры, насмерть сшибаются войска. Кровь и сталь, пламя и смерть, и смех на губах. Клинок скользит, находя себе цель, окрасившись алым.
Отчетливо виден стяг, развеваемый ветром – золотое яблоко на зеленом поле. Герб сэра Гледерика, капитана Брейсвера, командира вольнонаемных отрядов, который возьмет сегодня в тяжком бою древнюю столицу Паданского королевства, изнемогающего в междоусобной войне.
Отдых после боя заслужен, мысли расслаблены и текут неспешно, соратник протягивает полную чашу с вином. Ты принимаешь ее, улыбаешься, сделав глоток, а затем, сразу, следует ударом кинжалом под ребра, от которого едва получается уклониться. Все, что тебе остается – поспешно развернуться, выхватить меч и принять новый выпад на сверкнувшую в свете факелов сталь. Порой друзья идут на предательство, будучи перекуплены врагом, в самый неподходящий момент.
Дэрри потряс головой, отгоняя наваждение. «Не вывалиться бы еще из седла».
На его счастье, Гарет как раз принялся расспрашивать капитана Колдера, и это помогло сосредоточиться, зацепиться за реальность, слушая их разговор. Колдер не казался настроенным любезно, но все-таки отвечал.
– По вашим словам я понял, что в городе неспокойно, – проронил Гарет.
— Истинно так, ваша светлость.
— Вы упомянули восставших мертвецов. Их много? Давно начали появляться?
— Первые в середине лета, но тогда мы решили, это пьяные байки. Благо, как раз отмечали Ламмас, и медовуха разливалась рекой. Мало ли чего не привидится с хмельной башки. А потом, когда протрезвели, разом сделалось не до смеха. К счастью, оружие тварей берет, хотя дерутся ловко и знают колдовские приемы, а вот магия с ними справляется не сразу. Нашим штабным колдунам пришлось попотеть, а откуда они берутся – сказать и вовсе не могут. Приходят из ниоткуда, и чаще всего по ночам. Иногда появятся двое-трое в неделю, а иногда десятеро за ночь придет. Разговаривают, просят пустить их в дом, потом стараются вцепиться в глотку
— Вас послушать, так все под контролем, – сказал Дэрри.
Капитан покосился на него весьма неприязненно:
— Мы стараемся. По мере возможности.
— И каково реальное положение? – спросил Гарет.
— Хреново, – буркнул Колдер. — С тварями боремся, но есть еще болезнь. За три месяца мы потеряли четверть городского населения, и колдуны, опять же, без понятия, откуда мор взялся. Равно как и медики. Народ бы давно разбежался, да вот только от Регентского совета пришел приказ выставить заставы на всех дорогах и никого не выпускать. Стараемся не допустить бунта, но сил на это уходит, опять же, немерено, -- он досадливо махнул рукой.
– Так вот почему в Крейтоне с лета не появлялось купцов.
– Именно поэтому, ваша светлость. Сами никуда не ездим, к себе принимаем только гонцов из столицы и подводы с провиантом. Что творится по стране, представляем плохо. Мы не знали, что в Крейтоне кто-то уцелел. Сейчас вымирают целые деревни, и мы сочли, болезнь не миновала и ваши края.
– Отец запрещал нам покидать замок.
– К слову, как здоровье вашего батюшки, позвольте узнать?
– Я уже сообщил вам, что лорд Крейтон теперь – я.
– Вот как, ясно. Примите мои соболезнования, милорд.
– Благодарю. Так все же, отчего вы решили ехать за мной, да еще сейчас? И почему не поинтересовались здоровьем моего отца раньше? Вы ведь развернули отряд сразу, едва встретили нас с сэром Гледериком, и ни о чем не спросили.
Колдер, ехавший с Гаретом корпус к корпусу, дернул плечом:
– Есть вопросы, на которые я сам не могу найти ответ, – сказал он. – Меня разбудили сегодня… нет, уже вчера, через три часа после заката. Растолкали, привели к бургомистру, а тот приказал собирать отряд, отправляться в замок Крейтон и доставить оттуда Гарета Крейтона, только его. Еще я услышал, что, возможно, придется отбиваться от нечисти. Я настаивал, чтобы к нам приписали волшебника, но все заняты в обороне города. Бургомистр приказал ехать Лисьей дорогой. Именно ей. Так, конечно, короче, не спорю, и все-таки большая удача, что мы не разминулись в пути.
– И вам неизвестно, отчего такая спешка? Вы не заметили ничего странного?
По лицу капитана Колдера скользнула тень.
– Мечтаю дожить однажды до дня, когда бургомистр станет отчитываться мне, а не я ему. Пока, к сожалению, дела обстоят ровно наоборот. Однако что касается странного, – он немного помедлил, прежде чем продолжить. – Женщина, в дворянском платье, с вуалью на лице, а за пояс заткнута сабля, словно у какого-то заморского пирата. Стояла возле окна в кабинете и слушала наш разговор. Ни слова не проронила. Я сперва опешил – у бургомистра есть жена и любовница, обе очень милые дамы, обеих знаю в лицо, но это точно не они, да и не стал бы старина Алед в их присутствии решать такие вопросы. Не имею понятия, важно ли это, но что странно – могу поручиться с уверенностью.
– По прибытию в Акарсайд я желаю лично побеседовать с этой леди. Если такое, конечно, возможно.
– Возможно или нет, решать не мне. Я ведь даже понятия не имею, за какой надобностью вы им потребовались. Но я, конечно, передам бургомистру вашу просьбу. А вернее, впрочем, сами передадите – я же везу вас прямо к нему, на личную встречу.
– Благодарю, капитан. Вы очень добры.
– Ничего я не добр. Просто делаю, что мне повелели.
– И тем не менее это немало.
Голос Гарета Крейтона оставался спокойным, он невозмутимо глядел на собеседника. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда речь зашла о странной гостье акарсайдского бургомистра. Во всяком случае, Гледерик ничего подобного не заметил.