Призрак Демона

Вылегжанин Сергей

И опять сам себе ответил: магия. Как удобно, ничего не надо понимать, а ею можно объяснить всё.

Доложил вещи до верхушки, на этот раз, запихав для массовости и халат. Закрыл, открыл: точно. Опять портфель до середины пуст. Но то, что снизу, сразу даже не достать, у меня рука не дотянется до дна. Опять выложил всё, один раз закрывая портфель, чтобы дно поднялось, потом сложил деньги и камни вниз. Надо бы и большие туда положить, что в самодельный мешок засунул. Подальше положишь — поближе возьмёшь. Эта пословица актуальна для всех миров, уверен.

Халаты

я прихватил. Нет, носить я их не собирался, но в них оказалось удобно завернуть бутыльки с полок. Все светящиеся завернул отдельно. Раз такая халява с багажом, то ничего оставлять нельзя. Хотя нет, сандалии пусть остаются, не буду жадничать. Подумав, взял и самодельный мешок, просто кинув его сверху. Тряпка плотная, будет вместо одеяла мне в путешествии.

Теперь внутренняя длина сумки была почти с мой рост, но внешне размер не изменился, только дно портфеля стало светиться ярче. Свечение увеличивалось каждый раз, когда я добавлял следующую порцию багажа, выявляя, что рисунок там был разноцветный и во множество слоёв.

Вышел, закрыв за собой люк, возвращаться в вивисекторную я больше не планировал. Теперь взять жратвы, забрать вещи, что реквизировал в спальне, и на выход.

Но перед выходом из кладовки с гербариями пришлось замереть.

— Не, он не сказал, куда направился. — Голос Сенилы, совсем рядом, на кухне. И шаги. Тяжёлые такие, как будто в кованных сапогах ходят несколько человек. — Думаю, нужно спросить об этом у Ганнидара, это он мне сказал о том, что хозяин уехал.

— И где мы его можем найти? — Суровый громкий голос. Очень похожий на голос нашего ротного, который, как в том анекдоте, мог им заглушить танк.

— Я не видела, куда он ушёл, но вы вполне можете его подождать. Принести вам чего-нибудь?

— Нет, не надо. А ты давно знаешь этого Ганнидара?

— Хозяин купил их три дня назад.

— Купил? — Так, мной заинтересовались органы. Не к добру это. — Он раб?

— Да, был рабом. Но вчера он сказал, что мистер Венеруйло его освободил за какую-то услугу.

— Освободил? Он показывал тебе документ об освобождении? — Оп-па, а тут бюрократия процветает. Сдал, принял, протокол, отпечатки пальцев.

— Нет, но я и не спрашивала. Я же рабыня, он не обязан ничего показывать. Он был без ошейника, свободно ходил по дому, спокойно лёг спать со мной. Что я могла подумать?

— Какой интересный мужчина. — Интонация этого человека мне не понравилась. Она была такой, словно тот задумал какую-то пакость против меня. — Ты сказала, что мистер Венеруйло купил «их». Кто был ещё?

— Хозяин потратил все деньги на какую-то сумку, ему пришлось возвращаться за деньгами. Сказал, что выпал случай купить двух одарённых. Взял деньги, ушёл и вернулся с Ганнидаром и Петанией.

— Одарённых… И где эта Петания. — Тут же заинтересовался следователь.

— Ганнидар сказал, что она умерла.

— Вот как? Где и при каких обстоятельствах? Можно осмотреть тело?

— Лер следователь, спальня и кабинет закрыты заклинаниями. — Перебил интересный разговор

ещё один голос. — Амулеты показывают, что там что-то серьёзное. Надо звать мага. — Служака прибежал сверху. Слышно было, как громыхал сапогами по лестнице.

— Как-то обойтись без него мы не сможем? — Раздражение следователя в его голосе было очень заметно. — Не могу же я уважаемого человека дёргать по пустякам без оплаты. Да он и не пойдёт.

— Мы может использовать истощители, но там может быть от них защита, нужно позвать заслон, у них есть специальные щиты. И потом вся структура заклинания точно поломается, ничего восстановить будет нельзя, только по новой накладывать.

— Ломайте. Мистер Венеруйло не оставил завещания, пока не объявятся наследники, всё принадлежит муниципалитету.

— Так хозяин умер? — И никаких отрицательных эмоций, только удивление. Сенила, ты вообще живая?

— Да. Он посвятил свою сущность богу Ветису, и примерно час назад его свеча погасла, бог получил сущность. Служители храма сразу же сообщили нам.

Значит, путешествие старика было не очень удачным. Замечательно, я очень рад таким известиям. Только вот, мне теперь надо валить отсюда в темпе. Денежки из спальни только надо тоже кинуть в портфель, а то они так и валяются на полу за панелью. Хотелось дослушать такой интересный разговор, только вот, надо спасать свою тщедушную тушку. Как только они проверят всё, вход в вивисекторную найдут обязательно. А там тела девочки со стариком. Раз я был в курсе, что девочка умерла — значит сам и убил. Обоих. Никто разбираться не будет, как там было на самом деле. Есть труп, есть живой подозреваемый. Который без ошейника и без документа об освобождении.

«Так, а где ваш паспорт? А где регистрация? А пройдёмте для выяснения». А утром, как обычно: «Какие деньги? Не было у тебя в карманах никаких денег. И никто тебя не бил, ты уже таким к нам попал, избитым». Я такое уже проходил пару раз.

Только вот, как проскользнуть мимо этих служак, я не представляю. Ладно, пойду пока денежки закину.

Открыв рюкзак и перекладывая в нём вещи, я наткнулся на один из электрических кинжалов. Деревяшки я с них снял, по отдельности ножички были безопасны, но сейчас понял, как можно попытаться отсюда свалить. Молния. Поджечь сено в гербарии, будет пожар, суматоха, повышенное задымление. Это шанс проскочить, другого я не вижу, если у них там «заслон со специальными щитами».

Искать другие деревяшки было некогда, так что придётся ещё раз «сунуть пальцы в розетку». Эх, мазохист я. Как бы не помереть от таких «приятных» ощущений.

Сено загорелось с первого раза, долго мучить себя не пришлось, но в ту же секунду, от одной стены из висевшей там деревяшки, вырвался яркий синий лучик и тут же погасил, только начинавший разгораться, костёрчик. Эй, так не честно! Я же не знал, что тут и противопожарная система есть.

Огляделся и отметил, что таких вот деревяшек три штуки. Быстро сорвал их со стены и легко сломал. Пробуем второй раз. Нет, я точно мазохист!