Призрак Демона
Шрифт:
— А что за якорь?
— Через него боги получают силу во время молитв, а так же могут сами вселиться в тело посвящённого, который станет их аватарой. Верина вообще часто этим баловалась, насколько я знаю. Даже есть легенда, что она влюбилась в одного земляного мага и очень хотела, чтобы свою сущность он посвятил ей. Несколько веков его преследовала.
— И как, добилась?
— Да. — Призрак, пожал плечами. На фоне замершего лица это смотрелось жутковато. — Женщины бывают очень настойчивы в своей навязчивости. А тут вообще богиня, привыкшая получать всё, что хочет. Вселялась
— А потом, когда он посвятил себя ей?
— Хо! — Опять заразительный смех из высохшего мёртвого тела. Лучше в его сторону не смотреть. — Он сразу же попал в какую-то историю и всё, погиб. Богиня оказалась нетерпеливой.
— Поучительная история.
— Это да. И очень известная, её очень любят менестрели распевать, восхваляя любовь богини. Крестьяне млеют от этой истории, а вот маги видят в ней то, что им и так известно: с богами связываться нельзя.
Тем временем девушка уже собрала какие-то ветки, разбросанные вокруг, и запалила костёр. Надо бы ещё дров принести, а то маловато.
— Будем прощаться? — Призрак протянул мне руку. Шутник. — Ты очень интересный парень, баронет, мне было бы интересно продолжить с тобой знакомство.
— Так пошли с нами. — Весело предложил я. — Без тебя там что, всё развалится?
— Нет, конечно. — Вот он добрёл до огня и осторожно улёгся в нём. — Наоборот, там очень скучно, хотя я почти всё время проводил в кармане, в котором время течёт медленнее всего, но всё равно ощутил скуку в полной мере.
— И что тогда тебя останавливает?
— Опасность попасть в другую тюрьму, где я уже не буду хозяином. Сущность, не имеющая вещественной привязки, очень уязвима. Дойду я максимум до какого-нибудь храма, где меня заметит божество и притянет. Или до ближайшего аркана для душ. Не важно, что они запрещены, умельцев хватает, а спрос на живые вещи всегда был стабилен.
— А что за живые вещи?
— Уже в моё время секрет изготовления таких вещей считался утерянным, но вот раньше, говорят, делали различные сосуды, куда помещали чью-то сущность, а потом запирали её там, как в тюрьме. Это из области магии смерти. Артефакторы, работающие со смертью, давно вне закона, вот постепенно и потерялось умение. Такой артефакт должен быть соответствующим образом подготовлен, иметь ключевые энергетические точки, быть инертным к магии, да там много чего, я точно не помню, да и не очень интересовался магией смерти.
— Инертным к магии — это, как твоя шпага? — И показал на оружие, что висело теперь у меня на поясе.
— Да. — Озадаченно ответил он мне. — Как моя шпага. Так вот оно что! Это, оказывается, подготовленный сосуд! Надо попробовать. — Он шагнул ко мне. — Доставай!
— Ты чего? А если это действительно тюрьма? Опасно же!
— Плевать, главное, что я смогу покинуть этот тошнотворный перекрёсток хоть на какое-то время! Давай, давай! Запереть там ты меня не сможешь, ты же не знаешь устройство замка. Думаю, потому её и продали, потому, как тоже не знали, или замок сломан,
Уверенный азарт в его голосе меня не успокоил, но тут он сам себе Буратино.
— Тогда подожди, я оставлю шпагу и отойду, дрова поищу. — У меня ещё с уроков химии в школе подозрение к словам, про «всё будет нормально». Мой сосед по парте эту фразу выдавал на каждое моё возражение о смешивании школьных реактивов «как левая нога захотела». Он много раз оказывался прав, действительно, всё было нормально, пока этот умник не додумался добавить какую-то смесь, которую принёс из дома.
За новый стол и ремонт пола платили и мои родители тоже.
— Пойду, поищу дрова. — Это я уже Сениле, которая залипла в огонь и горевшую в нём мумию графа. — А ты выйди в другое помещение. На всякий случай.
— А что случилось?
— Ничего. Но может. — И наставительно поднял вверх указательный палец.
— Поняла. — Впечатлилась и кивнула, как будто действительно поняла. — Я посмотрю остальные комнаты.
— Посмотри, но будь внимательна и постарайся к стенам не подходить. Они, мне кажется, совсем старые, завалит ещё.
Портфель решил не брать, только мешать будет дрова таскать. Осторожно положил обнажённую шпагу на пол у стены и вышел в лес.
Таскал я дрова минут двадцать, складывая их около окна, после чего, всё же рискнул заглянуть в зал. Костёр нещадно дымил, но в сторону от меня, запаха почти не было, шпага лежала, а Сенилы не было. Надо подбросить дровишек.
— Всё получилось! — Счастливый возглас призрака из ниоткуда заставил напрячься. — Тут есть энергетические точки, которые удерживают меня и скрывают от аркана.
— А ты там не застрянешь насовсем? — Разговаривать со шпагой было непривычно. Чувствуешь себя немного ненормальным.
— Нет, я уже попробовал. Смогу покинуть этот предмет, хотя и занимает такое действие какое-то время.
Поднял живое холодное оружие, покрутил в руках.
— Слушай, а какой резон вообще кого-то куда-то запихивать?
— Ты что! Это же всем сразу понятно. — И снисхождение в голосе. Ишь, какой мудрый и опытный. — Во-первых, сущность имеет возможность накапливать знания. Обычно, запихивали сущность ребёнка, потому и запретили такие вещи задолго до того, когда запретили саму магию смерти. А во-вторых, находясь в предмете, запертый может делиться своими знаниями и умениями, память-то осталась. Я вот тоже смогу делиться с тобой определёнными навыками, особенно мышечной моторикой. Теперь, взяв в руки эту шпагу, ты постепенно, когда-нибудь, научишься действовать ею не хуже, чем я.
— А сразу что, не получится? — Вот он, мой супер-пупер меч!
Только вот, это «когда-нибудь» всё портит.
— Сразу ты себе чего-нибудь повредить можешь. Например, мозги. — И ржёт, гад! Чувство юмора он не потерял, даже став железкой.
— Ладно. Сейчас я подкину дровишек, чтобы окончательно всё сгорело, и надо идти в город. Отсюда далеко?
— Не забывай, я тут не был очень давно, может город сильно разросся. Видишь главный вход? Он идёт точно от лестницы.
— Вижу.