Призрак дома на холме. Мы живем в замке

Джексон Ширли

Миссис Сандерсон была несправедлива к Люку: он не стал бы воровать серебряные ложки, или часы доктора Монтегю, или браслет Теодоры. Его нечестность ограничивалась тем, что он таскал у тетки из бумажника мелкие купюры и жульничал за карточным столом. Еще Люк имел привычку обращать в наличность часы и портсигары, которые ему, мило краснея, дарили тетушкины приятельницы. Со временем он должен был унаследовать Хилл-хаус, но никогда не предполагал там жить.

3

– Я бы вообще не давал ей машину, –

объявил муж сестры.

– Это и моя машина, – возразила Элинор, – мы купили ее вскладчину.

– И все равно я считаю, что не надо давать, – повторил муж сестры, обращаясь к жене. – С какой стати она будет раскатывать на ней все лето, а мы останемся без машины?

– Керри постоянно водит, а я никогда, – упорствовала Элинор. – И вообще вы на все лето едете в горы, там вам машина не нужна. Керри, ведь вы же не будете пользоваться машиной в горах?

– А если бедная Линни заболеет? И надо будет везти ее к врачу?

– Машина наполовину моя, – сказала Элинор, – и я ее возьму.

– А если заболеет Керри? Если мы не сможем найти врача и придется ехать в больницу?

– Мне нужна машина, и я ее возьму.

– Об этом не может быть и речи, – с растяжкой проговорила Керри. – Мы даже не знаем, куда ты собралась. Ты не соблаговолила поставить нас в известность. В таких обстоятельствах я не могу дать тебе мою машину.

– Это и моя машина.

– Нет, – отрезала Кэрри. – Ты ее не возьмешь.

– Верно, – кивнул муж сестры. – Кэрри же объяснила – машина нужна нам самим.

Кэрри самую чуточку улыбнулась.

– Я никогда себе не прощу, Элинор, если дам тебе машину и что-нибудь случится. С какой стати мы должны доверять этому доктору? Ты еще довольно молода, а машина стоит больших денег.

– Вообще-то, Кэрри, я звонил Гомеру в кредитный отдел – он сказал, что этот доктор и впрямь работает в каком-то там колледже…

Кэрри, все с той же улыбкой, перебила мужа:

– Конечно, у нас нет оснований не верить в его порядочность. Однако Элинор не соблаговолила сказать, куда едет и как с ней связаться, если нам потребуется машина. Случись что, мы вообще концов не найдем. Даже если Элинор, – продолжала она вкрадчиво, обращаясь к чайной чашке, – даже если Элинор готова мчаться на край света, это еще не значит, что я должна давать ей свою машину.

– Она наполовину моя.

– А если бедная Линни заболеет? В горах? Где нет ни одного врача?

– И вообще, Элинор, я поступаю, как сказала бы мама. Она мне доверяла и уж точно не позволила бы отпускать тебя неведомо куда на моей машине.

– Или, допустим, я заболею, в горах…

– Я совершенно уверена, Элинор, что мама меня поддержала бы.

– И к тому же, – муж сестры внезапно отыскал решающий аргумент, – где гарантии, что ты ее не разобьешь?

Все когда-нибудь бывает первый раз, сказала себе Элинор. Было раннее утро. Она вылезла из такси, дрожа при мысли, что у сестры и ее мужа как раз сейчас могли закрасться первые подозрения, и быстро вытащила чемодан, пока таксист снимал с

переднего сиденья картонную коробку. Элинор дала ему излишне щедрые чаевые, думая в это время, не появятся ли сейчас из-за угла сестра с мужем, и воображая, как они кричат: «Вот она где, воровка, так мы и думали!» Нервно оглядываясь, она торопливо шагнула к воротам гаража и налетела на крохотную старушонку. Та выронила свои кульки: один порвался, на асфальт выпали мятый кусок чизкейка, булочка и нарезанный помидор.

– Чтоб тебе, чтоб тебе! – завизжала крохотная старушонка в самое лицо Элинор. – Я это домой несла, чтоб тебе, чтоб тебе!

– Простите. – Элинор нагнулась, но поняла, что помидорные ломтики и чизкейк уже невозможно собрать и сложить в лопнувший пакет.

Старушонка торопливо ухватила второй кулек, пока до него не дотянулась Элинор. Девушка с виноватой улыбкой выпрямилась.

– Мне правда очень жаль, – судорожно выговорила она.

– Чтоб тебе, – повторила крохотная старушонка уже тише, – я несла это себе на завтрак. А теперь, из-за тебя…

– Может быть, я заплачу? – Элинор взялась за бумажник.

Старушонка замерла.

– Не могу я взять у тебя денег, – сказала она наконец. – Понимаешь, я ведь это не покупала, просто собрала, что другие не съели. – Старушонка сердито причмокнула губами. – Видела бы ты ветчину, но ее раньше меня ухватили. И шоколадный торт. И картофельный салат. И маленькие конфетки в бумажных розеточках. Ничего-то я не успела. А теперь… – Обе разом глянули на размазанный по асфальту чизкейк, и крохотная старушонка продолжила: – Как видишь, я не могу вот так просто взять у тебя деньги за чужие объедки.

– Тогда, может, я куплю вам что-нибудь взамен? Я страшно тороплюсь, но если мы найдем магазин, который уже открыт…

Крохотная старушонка ухмыльнулась.

– Ну, у меня тут еще крошечку есть, – сказала она, крепко прижимая к себе уцелевший пакет. – Можешь оплатить мне такси до дома. Так меня уж точно никто больше не собьет.

– С радостью. – Элинор повернулась к водителю, с интересом наблюдавшему за их разговором. – Отвезете эту даму?

– Двух долларов хватит, – заметила старушонка, – ну и чаевые этому джентльмену. При моем росточке, – с удовольствием объяснила она, – при моем росточке это просто беда – вечно кто-нибудь налетает. Зато как приятно встретить человека, который готов загладить свою вину. Другие с ног собьют и не обернутся.

При помощи Элинор старушонка вместе с пакетом забралась в такси. Элинор вытащила из бумажника два доллара пятьдесят центов и вручила старушонке, которая крепко зажала их в сухоньком кулачке.

– И куда едем? – спросил таксист.

Старушонка хихикнула.

– Скажу, как тронемся, – бросила она и обратилась к Элинор: – Удачи тебе, милочка. Следующий раз смотри, куда идешь, чтобы еще кого не сбить.

– До свидания, – сказала Элинор, – и простите еще раз.

– Ничего-ничего, – крикнула старушонка через окно – такси как раз тронулось с места. – Я буду за тебя молиться, деточка.