Призрак идет по Земле (второй вариант)
Шрифт:
Дело ставилось на широкую ногу,
Нам отвели неплохую квартиру. Можно было выходить к морю, гулять, но в строго указанной зоне. Дальше стояли часовые, на море тоже покачивались военные катера. Отличная мышеловка.
Несколько дней мы были предоставлены сами себе. Прогуливались по желтоватому пляжу. Беседовали. Я рассказал жене о прошлом. Она слушала молча.
Через неделю меня вызвал Шрат. Он был вежлив, корректен.
— Господин Лосе, я уже сказал вам. Забудем прошлое. Здесь (он указал рукой за окно) начинается новая эра планеты. Да. Необъятные перспективы. Необходимы
Я напряженно размышлял, а Шрат вкрадчиво, ласково говорил:
— Вы станете полноценным сотрудником, примете участие в экспериментах. Нам нужны знающие люди. Мы не можем послать в иной мир профана. Ваша жена тоже пригодится,
Что он говорит? Какие опыты? Почему жена?
— Вы удивлены? Думаю, что мое предложение заманчиво для настоящего ученого… Ведь об этом мечтал Тенк. Мы продолжим его дело. Но мы практики. Итак, подумайте. Вечером — ответ.
…Быть может, люди осудят меня. Я сам себя осуждаю или, точнее, осуждал тогда. Но я не выдержал напряжения беспрерывных терзаний — я сдался. Шрат получил формулу Тенка. Нас оставили в покое.
Мы работали в лаборатории. Георга оставляли в небольшом приюте, где играли дети служащих. Работа была несложной. Монтаж схем отдельных узлов, настройка электронных агрегатов, приготовление химических растворов. Кроме нас, в лаборатории работало еще десять инженеров. Все были молчаливы, избегали сближения друг с другом. Да, рука Шрата чувствовалась во всем.
После рабочего дня мы уходили с Люси домой, брали сына, гуляли на берегу океана, купались в прозрачной зеленоватой воде, ловили рыбу. Особенно любили мы штормовые дни. Буря приносила запахи далеких земель, вздымала грозные волны на воде, била вспененным прибоем в грудь острова. И в этом громе нам слышался призыв, обещание, надежда на будущее…
Через несколько месяцев в главном зале лаборатории был закончен монтаж огромной сферы. Я понял, что это установка для поляризации пространства. То, о чем мечтал профессор Тенк. Да, формула гениального ученого воплотилась в жизнь. Но куда будет приложено это открытие? Я смутно понимал это.
Как-то вечером в нашу квартиру пришел Шрат. Он приветливо поздоровался, поиграл с Георгом. Сел в кресло. Я тревожно ожидал. Я понимал, что Шрат пришел не напрасно.
Предчувствие не обмануло меня. Он пристально посмотрел на меня и, как бы колеблясь, произнес:
— Господин Лосс, пришло время эксперимента.
— Какого? — прошептал я.
— Великого эксперимента! — продолжал торжественно Шрат. — Я решил обратиться к вам. Вы, конечно, понимаете, о чем я говорю. Не будем возвращаться к прошлому…
Да, это была тонкая угроза. Люси напряженно слушала, пыталась понять. Я вздохнул, не сводя глаз с его холодного лица, и сказал:
— Я готов…
— Не вы, — возразил Шрат, — пока что не вы. На этот раз в эксперименте примет участие миссис Люси, ваша жена. Согласны? Итак, сегодня ночью. Я пришлю за вами.
Он ушел.
— Лю, — прошептал я с болью в душе, — Лю, родная моя! Это все я виноват. Тот злосчастный чемодан… мое падение. Как далеко оно завело нас! И ты… Чем я оправдаю себя? Что могу сказать тебе? Кто выведет нас из страшного потока?
Жена обняла меня, ласково сказала:
— Генрих, не надо! Что прошло, того не вернешь. Ты любишь меня. Этого достаточно… Я предчувствую, что все окончится хорошо. Ты только не отчаивайся. Мы, как маленькие дети, запутались в трех соснах. Надо быть мужественными. Мы должны быть вместе, что бы ни случилось…
— Мы будем вместе, Лю!
— Помни же, Генрих! Помни… Если что случится, береги сына…
В полночь нас позвали. С Георгом осталась нянька. У лаборатории нас встретил Шрат. Он был торжественный, подтянутый. Мне рассеянно кивнул, Люси взял под руку. Жена держалась спокойно, ничем не выдавая своего волнения.
Втроем мы подошли к огромным дверям главного зала. Тут меня остановили. Шрат коротко промолвил:
— Подождите!
Побледневшая Люси улыбнулась. В глазах ее мелькнул ужас. Двери закрылись. Я остался один в пустом громадном зале.
Прошло несколько минут. Мне они казались веками. Я был растерян, духовно разбит. Потом до моего сознания дошел смысл того, что произошло. Я бросился к дверям — они были заперты изнутри. В исступлении я начал стучать в них кулаками. Вверху вспыхнул красный огонек. На экране телевизофона появилось злое лицо Шрата.
— Лосс, не будьте истерической женщиной! — сухо сказал он.
Меня будто окатили холодной водой. Я сел в кресло возле окна, смотрел на серебристые волны океана, волнующегося вдали, пытался отогнать тревожные мысли. Нет, невозможно! Я не мог унять страшного волнения. Рядом, за стеной, моя Люси. Что с ней?.. Зачем, зачем я дал согласие? Лучше бы это произошло со мной, пусть бы она была в безопасности!..
Наконец двери открылись. На пороге стоял Шрат. Люси рядом с ним не было. Лицо ученого было необычно — я не часто видел на нем проявление нормальных человеческих эмоций. В нем отражались досада и жалость.
Уже чувствуя несчастье, я устремился к нему, прошептал:
— Где Люси? Почему она не вышла? Что произошло?!
Шрат кашлянул, опустил глаза.
— Где моя жена? — повторил я вопрос, зная, что ответ будет ужасным.
— Наберитесь мужества, Лосс, — произнес Шрат. — Вы физик и знаете, что наука требует…
— Где Люси?! — заревел я с внезапной яростью, хватая Шрата за лацканы пиджака.
Он резким, сильным движением отвел мои руки, устало сказал:
— Люси нет, господин Лосс. Она исчезла…
От потрясения я потерял сознание. А когда очнулся, Шрат стоял рядом со мной, на том же месте. В воздухе был разлит запах каких-то лекарств.
Шрат закурил сигару, тяжело вздохнул:
— Слабые нервы! Хотя любовь… переживания. Надо было подготовить себя ко всему.
— «Подготовить»! — горько прошептал я, поднимаясь с пола. — К чему подготовить?..