Призрак Карфагена
Шрифт:
— В Риме?! А кто говорит?
— Сейчас уж и не припомню, кто-то из купцов. Как-то случайно встретил его и узнал. Ингульф. Важный морской начальник! Его все там знают, и зовется он теперь на римский манер.
— Ингульф перешел на римскую службу?! Да не может такого быть!
— Очень даже может! — усмехнулась старуха. — Его же здесь предали! Некий гнусный тип выдал тогда всех. Нет, это был не Селевдр-банщик Говорят, предатель потом сбежал в Карфаген, чтоб не отомстили, слишком уж многих погубил.
—
— Чего ж тут припоминать, я ж из ума-то еще не выжила. Умман его звали. Умман Сутулый. На его, на его совести смерть красавицы Эрмендрады, супруги Ингульфа, и смерть их маленького сына. Господи, не пожалели ребенка! Я думала, Ингульфа тоже казнили или, скорее, убили при попытке схватить — он ведь так просто не сдался бы. Ан нет — в Риме! Конечно, не здесь же ему быть, не с убийцами собственной жены и сына!
~~~
Потрясенный услышанным, хевдинг возвращался на постоялый двор. Дул теплый ветер, раскачивая ветви деревьев, солнце нестерпимо сияло, и небо над головой будто плевалось синью. Пахло весной, морем и дымом — на всех углах жарили рыбу.
Саша не обращал сейчас внимания ни на поспешно шагавших куда-то воинов городской стражи, ни на торговцев, ни на мальчишек, кидавшихся друг в друга кусочками глины. Один такой кусочек угодил хевдингу в плащ, рассыпался в пыль от удара. И вот еще один…
Молодой человек даже не заметил!
Поднявшись к себе на второй этаж, скинул плащ, распахнул настежь ставни и в задумчивости завалится на ложе. Рим! Ингульф в Риме! Если, конечно, старуха не врет. Впрочем, зачем ей врать-то? Что слышала, то и сказала. Если так, то… Вот радость-то будет для Эльмунда! Хот я, может, не стоит ему сейчас говорить? Сведения непроверенные. Или все же сказать? Дескать, пока только слухи…
Ладно, подождем с Ингульфом. Но ведь не только за этим Саша сюда явился. «Тремелус»! Большой черный корабль — вот что нужно найти. Снова найти… Господи, и когда ж только кончится эта погоня? Нет, надо просто штурмовать чертов корабль, все равно ничего другого не остается. Эх, если б еще отыскался «Голубой дельфин» с верной дружиной.
И кстати, куда запропастился Маргон? Следит за бородачом? Или что-то смог узнать о «Тремелусе»? Хорошо бы.
Внизу на лестнице послышались шаги. В дверь постучали.
— Маргон, ты?
— Я, господин.
Александр потянулся:
— Так входи, что же ты стоишь?
Парень вошел, поклонился, посмотрел по углам. Углядев брошенные в угол ножны с мечом, улыбнулся:
— Господин, не дашь ли свой кинжал? Что-то попало в руку, может, заноза. А собственный нож я, видно, оставил в таверне.
— На! — Саша кинул кинжал. — Ну, что с бородатым?
— Пустышка! Просто высматривал, у кого бы выпросить стаканчик вина. Но я узнал кое-что другое…
—
— Именно, мой господин.
— Ну, так говори, не тяни! — Хевдинг уселся на ложе.
— Он стоит здесь недалеко, в маленькой гавани. Рядом рыбацкая деревня.
— Славно! Вот поистине славно! Ты не зря ешь свой хлеб, дружище Маргон.
Парень скривил тонкие губы в улыбке:
— А еще я отыскал местных рыбаков, ну, оттуда, из той деревни. Они согласны помочь за определенную плату, о которой хотят говорить с тобой лично.
— Ну, так поговорим.
— Рыбаки уже здесь. Позвать?
— Давай.
Они набросились на него сразу, едва только вошли, — четверо дюжих стражников, за ними еще трое. Хитрый Маргон не зря выпросил кинжал, оставив своего хозяина безоружным: до меча не дотянуться, да Саша и не был готов к нападению, не ожидал такой вот змеиной подлости…
И, когда вязали, лишь скрежетал зубами, глядя на торжествующего Маргона:
— Зачем?
— Я просто хочу много денег, — усмехнулся тот. — Извини, Александр, но твое жалованье — это тьфу! К тому же я всегда на стороне сильного, а ты сейчас проиграл.
— Авл Виниций, портовый страж, узнал тебя, заговорщик! — произнес кто-то из воинов, по всей видимости старший.
— Да, и нас еще очень интересует некий Эльмунд, сын Ингульфа. Ведь именно так звали отца твоего юного слуги, не правда ли?
— Сын подлого заговорщика Ингульфа!
— Мы его здесь и подождем, надеюсь, ты не против, господин Александр? — Издевательски ухмыляясь, Маргон подошел к окну, вдохнул полной грудью… И упал, хрипя и захлебываясь кровью! Черная злая стрела пробила ему горло.
— Во двор! — дико закричал стражник. — Вы, двое, живо во двор. Стреляли вон с той крыши.
Связанный хевдинг усмехнулся: ну вот, опять с крыши!
Стражи оставили в апартаментах засаду и ушли, прихватив с собой пленника и убитого.
Эх, Маргон, Маргон… Прельстился деньгами, предал. Как говорится, ничего личного, только бизнес. Вот и получил стрелу в горло!
А мальчишка Эльмунд оказался непрост! Ему сразу не пришелся по нраву Маргон, и, выходит, неспроста.
Погода резко изменилась, налетевший ветер принес серые тучи и дождь. Редкие прохожие, кутаясь в плащи, опасливо поглядывали на пленника и вооруженных стражей. Накрытого темным покрывалом мертвеца несли на носилках слуги из «Скользкого угря». Умбонца среди них не было, видать, остался в таверне за старшего.
А мальчишки все так же играли, носились, крича и сверкая босыми пятками, не обращая никакого внимания на дождь, все так же кидались грязью… Попали в главного стража — тот обернулся, погрозил кулаком. И тут же прилетевший комок ударил прямо в голову хевдингу!